- Из взрыва чего? - не понял длинноухий.
- Ну... там была материя. Шар - он взорвался.
- А откуда он взялся?
- Он просто был.
- Ну да, - закивал Эльдагар, - занимательная история.
- Это теория как бы, - поправился я.
- То есть доказательств нет? То есть в это можно верить точно так же, как и в то, что все миры были созданы творцами?
- Ну да, - замялся я.
- Верь в то, что хочешь. Мне плевать, - ответил Эльдагар. Да, он просто мастер заканчивать разговор. Есть чему поучиться. Даже Данила не обладает таким навыком. Просто говоришь - “мне плевать”, и все. Вот и побеседовали.
Скоро дорога стала еще уже, а потом она привела нас к странному круглому сооружению, похожему на древний Колизей, только без ступенек-трибун внутри. Он весь был построен из сотен кубов, а по всему периметру торчали те самые пирамидки, больно стреляющие синими лучами. Если они по нам жахнут одновременно - нам точно каюк. Вон они как зловеще сверкают на солнце. Да, мало не покажется. Весь Колизей превратился в настоящую дискотеку, только танцевать в наши планы не входило. Эльдагару плевать и на это, наверное. Вон у него какой живой бронекостюмчик, и вообще он утверждает, что бессмертен. Ему все эти лучи смерти до лампочки. В центре Колизея находился какой-то странный алтарь, представляющий из себя обычную бетонную плиту, примерно три на два метра. Идеально ровная, она была засыпана желтым песком. Мы подошли к плите поближе, и песок закружился в маленьком смерче. Я почувствовал резкую головную боль, и, судя по всему, Кэрол тоже. У меня помутнело в глазах, и я упал на колени. Рядом уже лежала ведьма. Эльдагар даже не шелохнулся.
- Мощная ментальная атака, да? - спросил он у меня. - Вставайте, никчемные м’дохи. Творец проверяет вас и ковыряется в ваших мыслях. Уверен, что он удивлен вашей слабости. А еще больше, как вы вообще смогли попасть сюда, учитывая ваши жалкие возможности.
Голову перестало сдавливать - невидимые тиски исчезли, и мы смогли подняться. Смерч над плитой закружился еще быстрее, а затем стал принимать форму мальчика лет шести. Он был почти похож на настоящего, только целиком из песка, но у него не было ушей, а на руках по четыре пальца. Он посмотрел на нас закрытыми глазами, а затем подошел к краю плиты и присел, свесив ножки. Воцарилась тяжелая тишина, а потом творец затрещал, как и его големы. Мы с Кэрол недоуменно переглянулись. Да, все явно хуже, чем мы предполагали. И как с ним общаться? Мальчик продолжил трещать, но уже через минуту треск стал более осмысленным, а затем начал трансформироваться в понятные нам слова. Ощущение складывалось такое, будто с нами кто-то разговаривал по рации - с помехами и шумами. Поначалу фразы были разрозненны и не имели никакого смысла. Мальчик просто выковыривал из нашей памяти целые предложения и словно пробовал их произнести вслух. У меня опять заболела голова, но уже не так сильно, как в первый раз.
- Он проводит сонастройку, - догадался я.
- Вы люди, - сказал юный творец.
- Ну как бы да, - ответил я, хотя мальчик и не спрашивал. Он скорее констатировал факт.
- Вам нравится мой мир? - странный вопрос, конечно.
- Ну он, так скажем, необычный, а его жители вообще ни на что не похожи, - признался я.
- Я только начал, - песочная фигурка вздрогнула, - море золотое.
- Да, оно красивое, - поддержала его Кэрол, и мальчик внимательно посмотрел на нее.
- Вы двуполые, да?