— Или шесть, или семь. Какая разница? — устало спросил я. Мы отвезли Михалыча домой и теперь возвращались в наше жилище.
— Ты веришь Сантьяго?
— Нет. Как и он мне. Как и ты мне. Верить вообще никому нельзя. Иногда даже самому себе.
— И даже эмиссару?
— Нет. Ему можно, — я усмехнулся, — Сантьяго помогает нам, потому что у него никого больше не осталось. Я единственный, кто может вытащить его тело из комы.
— А если там будет Алена? Ты убьешь ее?
— Вряд ли, — признался я, — я до сих пор не могу поверить в то, что она такая….
— Какая такая?
— Не знаю. Не могу подобрать слов. Рассчетливая, что ли. Властная. Я прожил с ней месяц, знаешь ли, и она была совсем иной. Все изменилось, когда Сантьяго похитил ее сознание. Магистр извратил Алену.
— А что, если у нее теперь вообще иное сознание? Ты не думал об этом? — Оксана пытливо посмотрела мне в глаза.
— Что? Что ты сказала? — меня словно молнией ударило, — ты хочешь сказать, что…
— Ну отдел «М» давно использует такие техники. Серые — гости из Европы, у них тоже много знаний. Возможно, что в теле Алены уже не ее сознание.
У меня аж сердце замерло, а костяшки пальцев побелели от напряжения. Настолько сильно я вцепился в баранку «Доджа». Оксана может быть права! Я вспомнил, как помогал Аннике занять тело ее сестры, и мурашки пробежали по спине. Черт! Как я раньше не подумал об этом.
— Но как же ее проверить?
— Никак. Особенно если замещение было с поглощением памяти. Ну то есть некто новый знает все, что и она.
— И как понять, осталась ли Алена в своем теле? — я знал ответ, но он меня нисколько не радовал.
— Схватить, обезвредить и доставить живой к мозголомкам. Та же ваша Веста расколет ее.
— Звучит как план, — согласился я, — постараюсь изловить ее.
— И что будет, если моя догадка окажется верной?
— Ее сожгут, — спокойно ответил я.