— Выбило! — радостно оповестил меня Бизли, который все-таки нагнал нас. Он был один. Видимо, рыбное дерево отстало по пути, либо вообще отказалось от погони.
— Всегда так с ними, — по-отечески улыбнулся я, — новички. Сколько бы лет эти прагматики не осозновались, все равно им башню сносит, когда они сталкиваются со сказкой.
— С какой еще сказкой? — не понял кот и встал рядом со мной.
— Ну есть сновидцы, которые считают, что тебя нет. И города этого нет. Что все вы просто порождения их подсознания.
— Солипсисты тупые, — кот вынул из-под доспеха кусок сыра и принялся его грызть, — а то, что мы видим с тобой этот мир почти одинаково — как они это объясняют?
— Совпадениями. Общими галлюцинациями. По-разному. Так чего ты от меня хотел? — спросил я.
— Соскучился по тебе, лысожопому, — рассмеялся Бизли.
— Врешь. По усам вижу, что пургу гонишь, — ответил я, — признавайся, Старейшина Жнецов выдал на меня контракт? Да? Так ведь?
— Нет, дурачок, — кот протянул мне кусочек сыра, но я вежливо отказался, — кто тебя будет иссушать? А главное — зачем? Просто ты должен быть готов.
— К чему? — не понял я.
— К тому, что скоро жнецы устроят великий день всеобщей жатвы.
— И? — я аж напрягся.
— Ты будешь среди нас, — ответил Бизли и догрыз сыр, — ты уже есть в списках. Не знаю, как Мартина внесла тебя туда, но ты в ее отряде. И на этот раз отмазаться не получится.
— Погоди, ты что, стал Жнецом? — удивился я.
Кот подпрыгнул и замер прямо в воздухе. Из-за его спины появились длинные белоснежные крылья, как у лебедя.
— Нужно примыкать к сильнейшим, лысожопый! — рассмеялся он, — я передал послание. До встречи на всеобщем празднике. Дне великой жатвы!
Кот резко взмыл в воздух и, весело смеясь, понесся над крышами домов.
— Какая жатва? Какой день? — прошептал я раздраженно и сплюнул на землю.
— Кажется у вас есть поговорка, — рядом со мной возник Рагни, — без меня меня женили. Мартина каким-то образом договорилась со Старейшиной?
— Мне это не нравится, — я пошел вдоль набережной, — опять кто-то решает мою судьбу. За меня. Вместо меня.