Когда нет выбора

В страхе подняла лицо, чуть поворачиваясь назад и заглядывая в его глаза – глаза хищника, разозленного и готового напасть.

Кожа на голове блестела подобно полированному сартору, но на гладком высоком лбу сверкала пара бисеринок пота. Уши, торчащие строго вверх, мелко подрагивали от напряжения, и, даже не глядя вниз, я чувствовала, как мелко дрожит его рука, лежащая на моей. Четко очерченные крылья внушительного носа трепетали – явно принюхивается ко мне, но не испытывала тревоги по этому поводу, потому что еще не имею собственного аромата, ороговевший слой его скрывает. Пока! Показалось, что он сейчас прикусил изнутри губу от напряжения. А я отважилась заглянуть ему прямо в глаза…

Два огромных зеркальных бриллианта, где мое отражение разбивалось на мелкие фрагменты. В какой-то момент все кусочки слились в одно отражение, словно я перешла на второй уровень, пройдя внешнюю защиту. И теперь полностью видела свои испуганные синие глаза, в которых было слишком много страха и тоски. Сероватая сухая кожа с темными множественными прожилками, настолько сухая, что неминуемо скоро «треснет». Жуткий вид и нереальный. Я пропустила тот момент, когда словно провалилась внутрь невероятных зеркальных глаз Тария Бианы. Потеряла себя и разум, остались лишь ощущения и мысли.

Меня окружал туман, вокруг клубились ярость, бешенство, звериная злоба и жажда убийства. Несгибаемая воля, непримиримость, стремление подчинять и властвовать. Этот «коктейль» приправлен восторгом, ощущением несокрушимой внутренней силы и тепла… ко всем и вся.

Новый уровень – теперь я ощущала затаенный страх, тоску и дикое, не прикрытое ничем одиночество. Далее показалось, что я достигла самого средоточия, самого донышка… и, кажется, добралась до потаенных глубин души Тария Бианы – сверкающей глади, в которой сейчас отражалась я. Только не мое жуткое лицо, а размытый образ с неестественно ярко, мистически горевшими синим пламенем глазами. Каким-то непостижимым образом я поняла, что мои глаза навечно запечатлелись на этой зеркальной поверхности и другим тут места больше нет. Это знание полыхнуло вспышкой…

Неожиданно раздраженный злой голос Шерана Адивы вернул меня в реальность:

– Эс Есь, ты совсем глухой? Я хочу, чтобы ты проверил настройки всех установок. Мало ли как импульс на них повлиял.

Похлопав глазами, возвращая себе нормальное зрение, я удивленно посмотрела на Тария Биану, ответившего мне изумленным испуганным взглядом. Мы продолжали стоять как бы в обнимку перед его установкой, пока он словно ошпаренный не отскочил от меня. Потом оба заметили, что все вокруг заинтересованно смотрят на нас. Лицо мужчины перекосило от ярости, одним прыжком он перемахнул металлическое ограждение, опоясывающее мостик, и стремительно покинул рубку.

Я же, еще не в силах отойти после увиденного и прочувствованного «внутри» Тария, в тягостном молчании закончила работу и удалилась, всем своим существом ощущая изумление и недоумение всех находящихся в рубке, вызванные его более чем странной выходкой.

Весь вечер я ходила под впечатлением, еще и потряхивало от того, что испытала, заглянув этому илишту в душу. И так и не смогла толком понять – как это произошло? Почему? Неужели усилились способности эмпата? Но стоило этой мысли закрасться в голову, я тут же содрогнулась от отвращения. Ощущать чужие эмоции и некоторые чувства уже морально тяжело и может свести с ума. А заглядывать другим в душу, окунаться в самые сокровенные страхи, желания, слабости – чудовищно. Лично я такое вряд ли смогу нормально перенести. Кроме того, меня чрезвычайно волновало, почувствовал ли Тарий вторжение к нему в душу… Судя по его испуганным глазам – наверняка. И какие предпримут действия в отношении меня? С них станется – выкинут еще в открытый космос, чтобы не совала нос куда не следует…

Вот так, занимаясь самокопанием и переживая о своей дальнейшей судьбе, я с трудом дотянула до вечера и, закрывшись в своей каюте, забылась в тревожном сне.

А поутру, к своему вящему ужасу, после ионного душа заметила целые пласты отвалившейся старой кожи. Крибл побери этот ионный душ – была бы вместо него вода, могла бы еще неделю ходить, напоминая саркофаг. Теперь у меня розоватые, светлые и гладкие подбородок, шея, часть плеч, грудь и ягодицы – все, что постоянно контактирует с одеждой… Эх, жизнь моя – жестянка… Что делать-то?

Перерыла свой рюкзак в поисках средства защиты и нашла лишь длинный трикотажный шарф серого цвета. За неимением альтернативы обмотала вокруг шеи и подбородка, натянула пониже рукава, чтобы скрыть полностью очищенные от старой кожи «бабские» руки, и с колотящимся от страха сердцем пошла работать.

Фисник встретил меня улыбкой и приветствием, затем, принюхавшись, удивленно посмотрел и «обрадовал»:

– Странно, у тебя, наконец, появился запах.

– Вы обладаете таким прекрасным обонянием? – осторожно спросила, почесывая лоб: зуд сводил с ума.

– Иногда мне кажется, что чересчур хорошим, – эс Лека хмыкнул, отвечая.

– Все илишту или только вы? – решила уточнить.

– Нет, не только я. Это наша расовая особенность. Запахи, которые мы ощущаем, запускают определенные механизмы в нашей физиологии. Так что обоняние – важная составляющая жизни илишту.

– И как вам мой запах? Сильный? Неприятный? – очень осторожно поинтересовалась.