Еще с полчаса они держали вампиров под прицельным, слепящим светом. Один фонарь потускнел, несколько раз мигнул и погас. Сашка отбросил ненужную железяку и взял у Егора другой фонарь. Но он понимал, что и этого хватит ненадолго. Как только свет начал мутнеть, Сашка приказал отступать к выходу. Сам он вышел последним.
Стараясь держаться подальше от света, вампиры двинулись следом. Ослепительным зигзагом очередная молния прорезала небо. Сашка зацепился за виток чугунной ограды, потерял равновесие и выронил в грязь фонарь.
– Бежим! – крикнул он.
Ребята бросились прочь. Бежать в связке было неудобно, веревка путалась, мешала, натягивалась, затрудняя движение. Могильные холмики опасно пружинили под ногами. Бежавший первым Димка с размаху прыгнул на очередной холмик, и земля предательски ушла вниз. Он упал, выхватил из кармана нож и резанул веревку:
– Бегите! – резво перевернулся на спину, чтобы встретить врагов лицом к лицу.
Вампиры разделились. Лиловое платье Китти промелькнуло мимо, а взрослый вампир задержался. Глаза зажглись малиново-красным огнем. Виктор кружил вокруг Димки, но ненавистный запах чеснока не давал ему приблизиться.
Хоть Димка и был защищен чесночной гирляндой, а под рубашкой сжимал осиновое распятие, сердце в ужасе рвалось из груди.
Ребята добежали до белого надгробия в виде креста и остановились. Димка остался позади, Марселина странным образом исчезла.
– Что будем делать? – хватая ртом воздух, спросила Маша. Страх отступил перед болью в бронхах. Ее грудь судорожно вздымалась, требуя притока кислорода.
– Побудьте здесь, а я пойду за Димкой, – решил Сашка.
– Нам нельзя разделяться, – справедливо возразила Маша. – Поодиночке они с нами быстро расправятся.
– Она здесь! – пронзительно закричал Егор, тыча пальцем в темноту.
В кровавых сполохах, озарявших кладбище, Сашка и Маша заметили изящную фигурку Китти.
Понимая, что бежать больше не сможет, Маша решилась на отчаянный шаг, сбросила с себя гирлянду из чеснока. Китти тотчас же оказалась рядом, цепкие пальцы впились в Машины плечи. Девочка тоже схватила вампиршу за плечи, не давая ей приникнуть для укуса. Стараясь не смотреть на сине-голубой парализующий свет, исходящий из глаз Китти, Маша мелкими шажочками разворачивалась лицом к надгробию и разворачивала вампиршу. Сашка и Егор с изумлением наблюдали за странными похожими на танец движениями.
Наконец, Маша стала теснить противницу назад. На лице Егора мелькнуло понимание. Он что-то тихо прошептал. Сашка взглянул на малыша как на вундеркинда. Да, Егор прав, Маша незаметно подталкивает вампиршу к белому надгробию. А надгробие сделано в виде креста. Увлеченная близостью легкой добычи, Китти не обращает внимания на то, что у нее за спиной.
С каждой секундой Маша слабела, вампирша была гораздо сильнее, и девочка выбивалась из сил, отвоевывая каждый сантиметр, отделяющий спину Китти от белого креста. Осталось совсем немного, и Маша поняла, что больше ни на миллиметр не сможет сдвинуть противницу, ее сил хватало лишь на то, чтобы удерживать исчадие ада в этом положении.
«Дураки, идиоты! Неужели не могут догадаться, что мне трудно бороться с ней?!» – в отчаянии думала девочка. А кроваво-красные губы Китти предвкушающе раздвинулись, обнажив длинные, острые клыки. И эти длинные, острые клыки медленно, но неотвратимо приближались к Машиной шее. А Маша молилась об одном – устоять на месте.
Вдруг резкий толчок в спину бросил ее на вампиршу. Холодные зубы коснулись горла, и Маша с риском свернуть шею отклонилась как можно дальше назад и вбок и изо всех сил оттолкнула Китти. Спина вампирши коснулась надгробного креста, и Китти испустила безумный, полный злобы вопль.
Сашка подобрал сброшенную Машей гирлянду и набросил на верхушку креста. С тихим шелестом чесночное ожерелье охватило крест и шею вампирши. Вторая гирлянда опутала ноги, третья, разорванная на две, притянула к кресту руки.
Китти была обезврежена, но Маша, Сашка и Егор остались без чесночной защиты.