— Наверное, вас огорчило, что она уехала в Корнуолл, а потом даже не заехала домой попрощаться.
— Да, и еще как! В толк не могла взять, в чем дело. Я ей писала туда, но ответа так и не получила. Очень мне было обидно, да и маме тоже. Совсем не похоже на мисс Мэри.
Блэк подергал кисточку на туфельке у малыша: тот уже морщил личико, собираясь заплакать, и Блэк думал отвлечь его. Он не хотел, чтобы мать ушла в дом.
— Должно быть, скучно ей было одной в доме на каникулах, — заметил Блэк. — С вами, наверно, было не так одиноко.
— Не думаю, чтоб мисс Мэри чувствовала себя одиноко, — возразила молодая женщина. — Она была такая приветливая, с каждым поговорит — не то что надутый викарий. Мы так славно с ней играли — в индейцев и во всякое такое, знаете, чего только детишки не придумают.
— В кино, значит, с дружками не бегали?
— Нет, что вы. Мисс Мэри была не такая. Это теперь девчонки ужас какие стали, не находите? Будто они взрослые. Прямо гоняются за мужчинами.
— Ну уж кавалеры-то у вас, наверное, все-таки имелись?
— Да нет, сэр, право, нет. Мисс Мэри привыкла у себя в школе к мальчишкам. И потом, викарий не потерпел бы никаких кавалеров.
— Да, скорее всего. Так мисс Мэри его боялась?
— Нет, боялась — не скажу. А старалась не сердить.
— И домой, наверно, всегда засветло возвращалась?
— Уж конечно. Мисс Мэри как стемнеет, так из дому ни на шаг.
— Вот бы мне заставить свою дочь возвращаться пораньше, — заметил Блэк. — Летом она иной раз чуть не в одиннадцать является. Хорошо ли это? Особенно как начитаешься в газетах, какие случаи бывают.
— Да, ужас, правда? — подхватила дочь садовника.
— У вас-то тут местечко тихое, темных личностей небось не водится. Да и раньше вряд ли случались.
— Это так, — согласилась собеседница, — хотя, конечно, когда сборщики хмеля появляются, шумновато становится.
Блэк отбросил сигарету, она начала уже жечь пальцы.
— Сборщики хмеля?
— Да, сэр. Наша местность славится хмелем. Летом наезжают сборщики и раскидывают поблизости лагерь. Грубоватый народ — из лондонских трущоб.