— Думай о себе, как о Супермене, — предлагает Пиллар. — Все величайшие герои остаются анонимными.
— Вы правы, — я опускаю плечи под тяжестью усталости и следую за ним к лифту. — Я умираю с голоду. Могу я хотя бы рассчитывать на приличный ужин?
— Полный вкусных углеводов, насыщенных жиров и нездоровых сладостей? — он выглядит раздраженным.
— Да? — я наклоняю голову.
— Зефир, здоровенная пицца и много кетчупа?
— Да?
— Мороженое, помадка, мармелад и много крема?
— Да?
— Само собой, — он вращает тростью со всем задором мира. — Если ты пообещаешь облизать пальцы и устроить свинарник, когда будешь есть.
— Обещаю, что устрою настоящий свинарник, как в Вестминстерском Дворце.
— Это моя девочка, — щебечет он. — Я знаю парня, который до смерти захочет поужинать с тобой в Жирной Утке, лучшем ресторане, который во всем мире славится своим черепашьим супом. — Он нажимает на кнопку лифта.
— Джек? — улыбка на лице такая широкая, что даже становится больно.
Он кивает.
— Но сперва, тебе нужно пойти на суд вместе со мной, — говорит он. — Небольшая услуга.
— Суд? — подозрительно спрашиваю я.
— Будет весело, обещаю. — Он хихикает, когда двери лифта открываются.
Я в последний раз заглядываю внутрь огромной посудины.
— Разве мы не должны предупредить здравоохранительные органы о том, сколько мешков перца туда попало?
— Ты забыла о человеке, который так же туда упал, — Он нажимает кнопку первого этажа. — Но, черт возьми, нет. Немного жирного тела и крови мертвого парня не повредят шоколаду. Мы днями едим всякую гадость, и никто не жалуется.
Двери лифта закрываются. Пиллар пытается сдержать чих.