— А? — я поднялась и потерла глаза.
— Я сделайть запрос, чтобы тебя завтра прифести в Мухоморню для допрос, — она с детским энтузиазмом потирает руки.
— На каком основании?
— Я хотеть расспросить тебя о пациент, который сбежайть на прошлый неделя, помнишь?
— А, помню. Но не думаю, что моя палата ближе всех к палате того пациента.
— Нет. Но я просто фспомнийть, ты вела себя странно та ночь.
— Как странно? — Да и что именно за ночь это была?
— Ты спрашивайть меня, фидеть ли я как Белый Королефа фходить ф твой палата. — Смеется она. — Я указайть это ф свой отчет. Быть может, ты лишь отфлекайть меня, чтобы пациент мог бежайть.
— Я даже не знаю этого пациента.
— В файле пациенте не было указано его настоящее имя, — сказала Вальтруда. — Мы зофем его Пекарь, потому что уж очень он любить маффины. — Она еще раз злобно рассмеялась надо мной, и затем закрыла окошко в двери палаты, погрузив мою комнату в таинственную темноту.
Мне требуется пару секунд, чтобы осмыслить то, что я только что услышала.
Утром, когда меня направили в палату Пиллара, он снова в своем счастливом «Бег-По-Кругу» расположении духа. Я стою напротив его палаты и наблюдаю за ним. Он танцует на месте, подняв свою трость над головой.
Он не один.
Рядом с ним танцуют еще несколько его любимых Мухоморов. Хотя танцуют они не под музыку. Они выстукивают ногами свой собственный ритм и подпевают ему. Один из них становится лицом к остальным Мухоморам в пижамах и заводит: