Выдумка

— Я указал на Джека в театре и спросил ведущего, почему бы не одеть его в костюм Чешира, разве нет?

— Возможно, вы блефовали, — предполагаю я. — Чтобы избавиться от костюма Чешира. Даже если так, почему Вы сделали вид, что не видели его раньше? Почему Вы сказали, что я встречусь с Джеком через несколько минут, если умру в театре?

— Твоя жизнь не станет проще, узнай ты настоящую личину Джека, Алиса, — он говорит со всем уверенностью мира в голосе.

— Но Вы расскажете мне об этом лишь когда миссия подойдет к концу?

— Я могу рассказать тебе об этом хоть сейчас, если пожелаешь, — он оборачивается и смотрит мне в глаза.

Я не выдерживаю взгляда. Я не ожидала, что он так скажет. Рот приоткрывается. В груди слишком много смешанных чувств.

— Я так и думал, — говорит он. — Ты еще не готова узнать правду. Это типично для людей, которые не в силах справится с ответами на свои вопросы. Вопросы задавать легко. У каждого есть вопросы. Ответы получать трудно, и порою очень неприятно.

Пиллар как всегда прав. Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Я не умру, если узнаю правду на день или два позже. Я так боюсь, что Джек лишь плод моего воображения. Я не выдержу, если это окажется правдой. У кого есть парень, вернувшийся из мертвых? Это благословение, не могу отрицать.

В темноте моих закрытых глаз я мельком вижу образ бездомных детей в Викторианской Англии. Это заставляет меня снова открыть глаза и спросить:

— Теперь скажите мне, зачем вы здесь на самом деле.

— Я знаю, кто такой Пекарь, и мне известна причина, которая кроется за всеми его убийствами.

Я подаюсь вперед и смотрю прямо на него.

— Я вся внимание.

Глава 46

— Я не знал повара — имею в виду Пекаря — лично, в Волшебной Стране, — начинает Пиллар. — Я тогда даже не знал его имени. И меня все еще озадачивает, почему они называют его Пекарем. Думаю, ему больше подошло бы имя, вроде — Перчик, — он остановился. — Честно говоря, он был для меня никто; гражданин третьей степени, человек средних лет с множеством детей, если я правильно помню.

— Гражданин третьей степени?

— Низший ранг в Стране Чудес. Таких зовут «Хромоножками». То есть «Проклятыми», — рассказывает он. — Ходили слухи, что он был одним из советников Королевы, специализирующимся в возделывании культур той страны. Но наверняка сказать не могу. Мое предположение — Королева наказала его, отправила восвояси в услужение Герцогине, фаворитке Королевы. Но я не уверен. В Стране Чудес я никогда не бывал в гостях у Герцогини. Я дружил со своими грибами и кальяном больше, чем с кем — либо. Какова бы не была история Пекаря, уверен, Льюис знает ее куда как лучше.

— Вы хоть, по-крайней мере, узнали, почему он так одержим перцем, это упоминалось в книге?

— Понятия не имею, — отвечает он. — Но, должен тебе сказать, это запутанная история, так что потерпи меня и выслушай очень внимательно. — Он поднимается, раскинув руки в стороны, и наслаждается изморосью на лице. — Давай прогуляемся за пределами университета. Терпеть не могу, когда тебе приходится проводить свое свободное от лечебнице время сидя сложа руки.

Я повинуюсь. Он берет меня под руку. Я не возражаю. Мы медленно идем по Сейнт Олдейтс без единого слова. Словно на пару секунд он хочет насладиться обычными вещами. Это действительно помогает мне снова почувствовать себя в своей тарелке.