— Такси будет через две минуты. Идем, заказала машину к соседнему дому.
Опасливо спускались по лестнице, оглядываясь и прислушиваясь к каждому шороху. Я испытывала легкий азарт, словно меня наказали родители и я сбегаю из дома, совершая что-то запретное. А подругу переполняли эмоции: она нервно хихикала и шарахалась от каждого прохожего, боясь быть пойманной.
— Элька, не дергайся, — на нас с прищуром смотрели бабульки, обсуждающие очередное повышение цен на гречку.
— Оу! — воскликнула Эля с непосредственностью ребенка.
Я надеялась, что в семь часов бар будет пуст: мне всегда казалось, что брутальные мужики должны появляться глубоко за полночь, разрывая ночную тишину рокочущим звуком мотора.
Но каково же было разочарование! Перед баром стояла пара десятков припаркованных байков.
— Шикарные, дикие, возбуждающие, — Рокотова подбирала эпитеты, обходя по кругу «железных коней».
— Элька, ты меня пугаешь! — усмехнулась.
— Сфоткаешь меня? — она уже занесла ногу, желая изобразить лихую гонщицу, как дверь распахнулась, и на улицу вывалились четверо мужчин.
— Эй, милая, — один из них окликнул подругу, — а ты знаешь золотое правило?
— Что, простите? — залепетала она в ответ, вызвав смех у остальных.
— Чтобы прокатиться, нужно дать хозяину!
Элька отпрыгнула от мотоцикла словно ошпаренная:
— Я лишь хотела сфотографироваться, — оправдывалась, приближаясь ко мне.
Мужчины раскатисто захохотали.
— Фотографируйся, это мой, — выкрикнул другой. — И не бойся, не упадет, если на него сядешь.
— Просто так? — уточнила подруга.
— Просто, — отмахнулся от нас и прикурил сигарету.
Пока Рокотова принимала позы крутой байкерши, я делала фото и прислушивалась к мужскому разговору.
— Я сегодня недолго: завтра едем к теще.