Весенние соблазны

22
18
20
22
24
26
28
30

— Как в дешевой пьеске? Нет, пожалуй, воздержусь.

Поцелуй в уголок губ. И еще один — чуть выше, чтобы стереть суровую складку меж его бровей.

— Как я могу заслужить прощение?

Элвин ухмыляется. В его глазах снова пляшут лукавые искорки, которые мне так нравятся.

— «Служить за прощение»— это к святошам. Мое дело — грешить и сбивать с пути истинного честных квартерианок.

— О, вы жестоки, мой лорд, — подхватываю я предложенный тон. — Никакой епитимьи? Никакой надежды на искупление? Я-то надеялась: вы накажете меня, избавив тем самым от чувства вины и мук совести.

В глазах моего мужчины загорается опасный огонек.

— Наказааать, — тянет он предвкушающим тоном, пока его палец очерчивает контур моих губ. — Мммм, какая замечательная идея, сеньорита.

Мне внезапно становится жарко.

— Я не это имела в ви…

— Раздевайся! — приказ в голосе, как щелчок кнута.

Делаю шаг назад и замираю. Возбуждение накатывает откуда-то снизу живота, расходится по телу, заставляя вздыбиться каждый волосок на теле.

Пауза все тянется и тянется. Воздух вокруг, кажется, нагрелся. Я отступаю еще на шаг, к самой стене. Подчиниться? Спорить?

— А если «нет»? — в моем голосе звучит вызов. — Что тогда?

— Увидишь.

И снова напряженная, заполненная ожиданием тишина. Я понимаю, что хочу увидеть все, что обещает мне этот тон и этот взгляд.

— Тогда нет!

Он настигает меня уже на лестнице. Короткая безнадежная борьба. Я сопротивляюсь почти по-настоящему. Элвин перекидывает меня через плечо и несет в спальню, чтобы швырнуть на кровать.

Руки клещами перехватывают запястья, нога вторгается меж коленей.

Долгий, безмерно долгий возбуждающий поцелуй. Я отвечаю жадно и распутно, выгибаюсь, распятая в его руках, трусь о него всем телом, как кошка. Он отстраняется, нависает надо мной, словно раздумывая, что сделать дальше.