Четыре. История дивергента

Девушка, перешедшая из Альтруизма, сидит за моим столом. Вначале я задумываюсь, а не знает ли она, кто я такой на самом деле. Может, я просто притягиваю ее невидимой силой Сухаря, которую я, сам того не ведая, излучаю? Но, если честно, по-моему, она меня не знает. А еще ей ничего неизвестно о гамбургерах.

– Ты никогда не ела гамбургеров? – спрашивает Кристина.

Невероятно. В Правдолюбии всегда поражаются, когда узнают, что не все люди живут так же, как они. Это одна из причин, почему они мне не нравятся. Для них будто бы не существует иной реальности, кроме их собственной. У Альтруистов наоборот – для них вообще нет ничего, кроме окружающего мира, который в них очень сильно нуждается.

– Нет, – признается Трис. Для такой миниатюрной девушки у нее слишком низкий голос. Он всегда звучит серьезно, что бы они ни говорила. – Это так они называются?

– Сухари едят простую еду, – вмешиваюсь я, вставляя сленговое словечко лихачей.

Применительно к Трис оно звучит неестественно, я считаю своим долгом вести себя учтиво с ней, как и с любой женщиной в своей бывшей фракции, – почтительно, не смотря им в глаза, поддерживать вежливый диалог. Я вынужден напомнить себе, что я больше не в Альтруизме. И Трис тоже.

– Почему? – интересуется Кристина.

– Затейливость считается потаканиям своим прихотям и излишеством, – произносит Трис заученным тоном.

– Неудивительно, что ты ушла.

– Да уж. – Трис закатывает глаза, что меня удивляет. – Все дело в еде.

Я сдерживаю улыбку. Не уверен, что у меня получается.

Затем входит Эрик, и все умолкают.

Назначение Эрика на должность лидера Лихачества было встречено с непониманием и даже с гневом. Во фракции еще никогда не было столь молодого лидера, многие высказывались против подобного решения, озвучивая опасения относительно его неопытности и происхождения. Сам Эрик – бывший эрудит – имел на этот счет свое мнение. Кто-то высказывался, а потом сдавался, явно испугавшись. Мне часто казалось, что Эрик угрожал недовольным лихачам. Зная Эрика, так наверняка и было – его просчитанные, правильные и мягкие слова всегда таили в себе злой умысел.

– Кто это? – шепчет Кристина.

– Его зовут Эрик, – отвечаю я. – Лидер Лихачества.

– Серьезно? Но он так молод.

Я стискиваю зубы:

– Возраст здесь не главное.

Чего нельзя сказать о связях с Джанин Мэтьюз.

Эрик подходит к нам и плюхается на свободный стул, стоящий как раз возле меня. Я быстро утыкаюсь взглядом в свою тарелку.