Джон Найтингейл. Истории о потустороннем.

22
18
20
22
24
26
28
30

Она сожалеет, что Ваги пути с ее сестрой разошлись. Зрачки медиума вдруг быстро-быстро задвигались под веками.

Женщина хрипло и часто задышала и вдруг замера без движения:

— Вы в большой опасности. Будьте осторожны, зло уже идет за Вами, — произнесла она чужим глухим голосом и открыла глаза, так резко, что я отпрянул.

— Что-то не так? Что я сказала?

— Н… Ничего, — мой собственный голос дрожал и срывался, — Спасибо, мне пора.

— Стойте, — Агата встала следом за мной, — Вы довольны? Я Вас убедила?

— Убедили, — я схватил трость и едва не выронил ее, — У Вас определенно есть дар. Приятно было познакомиться. Прощайте. И, провожаемый недоуменным взглядом, покинул квартиру. Меня трясло, как в лихорадке. Боже праведный! Неужели снова?

Кошмары преследуют меня и днем и ночью. Я попал в их сети в ту проклятую ночь, когда увидел в спокойных водах океана истрепанный парус «Каллисто», и с тех пор мне нет покоя. Чем прогневал я высшие силы? Я, скромный врач, никому не причинивший вреда? Так шел я, топимый тяжелыми мыслями, пока не услышал крики и громкое конское ржание. Прямо на меня несся экипаж, влекомый парой обезумевших лошадей. Их блестящие коричневые глаза показались мне в тот миг глазами самой Смерти. В последний момент мне удалось избежать встречи со смертоносными копытами.

Ко мне сразу подбежали люди. Кто-то помог подняться, кто-то нашел и вернул потерянные шляпу и трость.

— Доктора! Кто-нибудь, позовите доктора!

— Не надо, — голос плохо слушался, но, пока действие шока еще не прошло, я чувствовал себя вполне невредимым. — Я врач. Со мной все в порядке. Я поспешил покинуть место происшествия. Удивительно, насколько невнимательным может стать человек, погруженные в свои мысли.

Однако мои злоключения на этом только начались. Нервы мои пребывали в плачевном состоянии, чем, безусловно, оправдано то, что я разлил на грудь горячий чай в гостиной, упал с лестницы, спускаясь вниз, благо, то были последние ступени, порезался ножницами так, что едва не лишился целой фаланги пальца. И под вечер чувствовал себя прескверно. Ханна вздыхала и утверждала, что на меня наслали порчу, а горничная Эмми с ней соглашалась. Но достаточно с меня магии!

Ведь после встречи с медиумом я сам не свой, все из рук валится.

Поэтому я счел разумным лечь спать раньше обычного. Мне снова снилась вода. Целый океан соленой воды и ни клочка вожделенной суши. Взгляд мой обозревал пространство с высоты, но вот я опускался все ниже и ниже, пока весь не погрузился в зеленую пучину. В толще воды, подобно уродливым медузам, висели тела. Мертвые, изъеденные рыбами, тела. Они смотрели перед собой выпученными белесыми глазами, но мне вдруг показалось, что мертвецы видят только меня. Что они ждут меня… Я вынырнул из сна, как из моря, ловя ртом воздух. Торопливо одевшись, спустился к завтраку.

— Джон, доброе утро. Ты рано проснулся.

— Доброе утро, Ханна. Понимаешь, мне… Я повернулся к сестре и с криком отпрянул. Вместо хорошенького женского личика на меня смотрело раздувшееся синюшное лицо повешенного. Видение длилось всего секунду и исчезло прежде, чем я осознал это.

— Что с тобой, братик? Что случилось? Тут же из кухни прибежала Эмми, привлеченная криком. Обе девушки смотрели на меня с испугом.

— Все нормально, — пробормотал я, — Нормально. Просто показалось… И быстрым шагом покинул столовую, не прикоснувшись к еде.

Этот день был хуже, чем вчерашний. Видения, одно кошмарнее другого, преследовали меня повсюду, вызывая содрогание и ужас. Разлагающаяся плоть, выклеванные глаза, кости с ошметками гниющего мяса — все то, что остается от человека после смерти. Я чувствовал гнилостный одуряющий запах и едва сдерживал тошноту. Куда бы я ни шел, всюду видел живых мертвецов. Наконец, отчаявшись, я вернулся к дому, где в квартире на третьем этаже жила медиум Агата Лонг.

— Я ждала Вас, — улыбнулась она и пропустила меня в квартиру.