Проклятие Батори

Бетси вынула ее из кармана, засунула в отделение рюкзака у поясницы и застегнула молнию.

Она понятия не имела, куда карабкается и сколько еще ей осталось. Не знала, какие еще твари могут обитать в пещере. Змеи? Ей вспомнился рассказ отца о том, как в Словакии гадюка укусила лесоруба. Остался ли он жив после этого? И обитают ли змеи так глубоко под землей?

Вот если здесь еще водятся крысы…

Растопыренные пальцы вслепую ощупывали мокрую скалу.

Наверху послышалось какое-то шуршание.

Летучие мыши используют эхолокацию, не так ли? Твари, наверное, чувствуют, как она движется под ними?

Снова послышался шорох. Бетси ползла вперед, стараясь как можно быстрее миновать мышей.

И вдруг послышался писк и какое-то трепыхание. Она включила фонарь и увидела десятки мышей, ползущих прямо к ней!

Она прижалась к скале и закрыла голову руками, сплетя пальцы и прижав ладони к ушам.

Потом, сделав несколько глубоких вдохов, чуть-чуть продвинулась вперед, пробираясь сквозь холодный мокрый туннель. Ее голые руки ощупывали края и уступы скалы.

Легкий минеральный запах вызвал в памяти египетскую могилу, которую они с отцом посетили много лет назад.

Вместе с отцом.

Сейчас не время было думать о нем. Он уже ничем не мог ей помочь. Отец мертв.

В тесном пространстве единственным отблеском жизни было ее собственное тело и запах ее пота, острый и едкий.

Головной фонарь она включала лишь изредка, больше полагаясь на свое осязание, а не на зрение. Нельзя было рисковать, иначе кто-то мог заметить свет, когда она, наконец, достигнет подземелья. Проход то сужался, стискивая ее со всех сторон, то расширялся, а потом снова делался еще уже. «Просунуть правое плечо, потом выкрутить голову, подтянуть туловище через дыру в камне», – снова и снова повторяла она себе. Используя давно не напрягавшиеся мышцы, Бетси передвигалась не как человек, а как змея. Просунувшись вперед, она выключила фонарь.

Ее плотно обволокла тьма. Эта тьма приобрела свое собственное измерение, став чем-то бо́льшим, чем просто отсутствие света. Плотность и глубина заставляли Бетси вглядываться еще пристальнее, еще напряженнее – и пытаться высмотреть что-то в этой чернильной тьме.

Она отчаянно напрягала глаза.

И увидела вспышки цвета, плывущие ветки и пятна, – то опускающиеся, то поднимающиеся в странном карнавале движений. Бетси почувствовала, как сердце отчаянно забилось.

Нет. Она услышала это.

Она увидела красное. Что-то плывущее и красное. И в ужасе отдернула правую руку. Какие повсюду гладкие камни, в этом было что-то зловещее! Бетси замерла, парализованная, вглядываясь в пульсирующие волны вокруг.