Проклятие Батори

Дейзи выхватила у матери телефон и швырнула на улицу.

– К черту, мама. Я пошла, ладно? Не впутывай в это папу!

Девушка направилась к входной двери, а мать подобрала телефон и последовала за ней.

– Сука! – пробормотала Дейзи.

Бетси привела в порядок бумаги на столе и приготовилась поздороваться с пациенткой.

* * *

– Знаете, Бетси, – начала Джейн, протиснувшись мимо дочери в маленький викторианский кабинет, – с тех пор, как вы занялись Дейзи, дела пошли не лучше, а только хуже!

Бетси ответила не сразу. Она заметила, что девушка, замерев на пороге – не внутри и не снаружи, в чем была вся Дейзи, – наблюдает за нею краем глаза. Теперь, когда ее психоаналитик стала объектом гнева ее матери, она стала представлять для Дейзи интерес.

– Как вы ей помогаете? – вопрошала Джейн. – Посмотрите на все эти бумаги и кавардак у вас в кабинете! У меня складывается впечатление, что вы не профессионал…

– А что стало хуже? – наконец проговорила Бетси, отвечая вопросом на вопрос.

Она наблюдала, как мать и дочь посмотрели друг на друга с яростью в глазах. Ни та, ни другая даже не моргнули.

– Что случилось? – снова спросила Бетси.

И снова ни та, ни другая не ответили. Осенний воздух вдруг наполнился оживленной перепалкой по-испански из мексиканской бакалейной лавки по соседству.

– ¿Quiere algo más, Señora?[4] – донесся певучий голос.

Бетси жестом пригласила Дейзи войти в кабинет и тихо закрыла за нею дверь. Радостные голоса мексиканцев затихли, и молчание стало зловещим.

– Ну а ты что думаешь, Дейзи? В чем я ошиблась? – спросила Бетси.

Девушка только встряхнула черными волосами, затенявшими ее глаза.

Бетси обернулась.

– А вы, Джейн?

Та начала теребить свои наманикюренные ногти. До Бетси донесся аромат дорогих духов.

– Я не знаю, почему она вам не говорит. Черт возьми, это случилось снова!