Для того, чтобы рабочий или колхозник мог осуществлять контроль за деятельностью по управлению, для того, чтобы он мог участвовать в государственном управлении, требуются, разумеется, известные знания. В. И. Ленин писал: «Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка неспособны сейчас же вступить в управление государством… Мы требуем, чтобы обучение делу государственного управления велось сознательными рабочими и солдатами и чтобы начато было оно немедленно, т. е. к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту».[175] Условия развития этого процесса нашли отражение в Программе РКП(б): «В дальнейшем, при общем увеличении производительности труда, установить максимальный 6-часовой рабочий день без уменьшения вознаграждения за труд и при обязательстве трудящихся сверх того уделять два часа, без особого вознаграждения, теории ремесла и производства, практическому обучению технике государственного управления и военному искусству»[176]. Сегодня в условиях возросшего уровня грамотности партия ставит перед каждым рабочим, перед каждым колхозником, перед всеми трудящимися задачу шире участвовать в управлении, учиться делу государственного управления экономикой, бороться против мещанского стремления отгородиться от общественных нужд и проблем. Опираясь на присущие нашему обществу взаимопомощь и коллективизм, поднимая свою собственную активность и активность своих товарищей, переходить от простейших, ко все более и более сложным формам участия в управлении, смелее и решительнее выполняя свою роль хозяина производства, хозяина страны.
Благодаря тому, что в осуществлении задач управления при социализме заинтересованы самые широкие слои трудящихся, мощным средством контроля снизу являются письма трудящихся, вскрывающие случаи отступления от общественных интересов. Это — свойственная социализму форма контроля. Печать, средства массовой агитации и пропаганды предают такие случаи огласке, обобщают смысл отдельных сигналов, дают им партийную оценку и контролируют через партийные и государственные органы исправление нарушений. Таким образом, создаётся гибкая, обратная связь, которая тем действеннее, чем активнее поддерживаются органами печати, государственными и партийными органами справедливые выступления трудящихся.
Обращения трудящихся в органы печати, партийные и государственные органы, органы народного контроля ширятся или сужаются в зависимости от реакции на их выступления. Рабочий или колхозник, как правило, — человек практического склада и он не будет обращаться без уверенности, что его поймут и поддержат. Вот почему так важно ответственно проводить работу с письмами трудящихся, относиться к ней как к одной из самых существенных частей партийной и государственной деятельности. Центральный Комитет КПСС требует «решительно пресекать случаи зажима критики, поправлять, а если требуется, наказывать вплоть до снятия с постов тех работников, которые неправильно реагируют на критику, воспринимают справедливые замечания в свой адрес как подрыв их авторитета, ставят личное самолюбие выше общественных интересов, мстят критиковавшим их товарищам».[177]
Все формы участия масс в управлении общественным производством призваны служить делу расширения их воздействия на ход экономической жизни, способствовать переходу от простейших ко все более и более сложным функциям управления. Чем шире и результативнее участие масс в управлении, чем разнообразнее формы, тем полнее осуществляются общественные интересы, тем больше социализм реализует свою сущность, тем быстрее и последовательнее движение вперёд по пути более полного социального равенства.
НЕСТАРЕЮЩЕЕ ОРУЖИЕ.[178] В. И. Ленин, КПСС. О БОРЬБЕ С КОНТРРЕВОЛЮЦИЕЙ. Политиздат, М., 1978.
Выступая на X съезде Венгерской социалистической рабочей партии, Л. И. Брежнев говорил: «И в нашей деятельности внутри своих стран, и на международной арене нам по–прежнему служат надёжным ориентиром бессмертные слова Владимира Ильича Ленина: «Классовая борьба продолжается; она только изменила свои формы. Это классовая борьба пролетариата за то, чтобы не могли вернуться старые эксплуататоры… Классовая борьба продолжается, и наша задача подчинить все интересы этой борьбе. И мы свою нравственность коммунистическую этой задаче подчиняем. Мы говорим: нравственность это то, что служит разрушению старого эксплуататорского общества и объединению всех трудящихся вокруг пролетариата, созидающего новое общество коммунистов».[179]
Партия учит, что борьба, которая идёт во имя целей и задач всемирного пролетариата, есть в то же время и борьба с попытками контрреволюции повернуть назад колесо истории или хотя бы затормозить его поступательное движение. Построение нового общества всегда встречало упорное противодействие со стороны старого мира. Социалистическому государству на протяжении всей его истории приходилось подавлять подрывные действия буржуазии, врагов социализма, бороться с мелкобуржуазными тенденциями. В идейно–политической области выразителями этих тенденций были не только откровенно реставраторские силы, но и разного рода ревизионистские элементы. Исторический опыт показывает, что антисоциалистические силы готовы принять любые лозунги, «лозунги даже советского строя, лишь бы свергнуть диктатуру пролетариата». События в ЧССР конца 60‑х годов показали, что злейшие враги социализма умеют перекраситься в коммунистов, делая ставку на разложение социализма изнутри. В современных условиях эти силы пользуются методами «тихой», «ползучей» контрреволюции. Они пытаются утвердить в социалистическом обществе «лживые концепции «беспартийности» искусства, «абсолютной свободы творчества», безыдейности и аполитичности, «конфликта поколений», разложить идейно неустойчивых людей». Мы не должны забывать, что передовая линия борьбы против буржуазной идеологии «пролегает также в нашей повседневности, отграничивая подлинно социалистическое сознание от обывательски–мещанского, между которыми уже не одно десятилетие идёт принципиальный и нелёгкий бой». («Коммунист» № 1, 1979, стр.8).
Распознаванию новейших проявлений антисоциалистических выступлений и борьбе с ними неоценимую помощь оказывает изучение опыта борьбы нашей партии с контрреволюцией.
Противоборство революции и контрреволюции — объективный закон классовой борьбы. Исход этого противоборства зависит от соотношения сил в каждый данный период истории. В период революционного подъёма многие стремятся прослыть борцами. Например, в годы первой русской революции российским либералам хотелось «сразу, не бывши революционерами, прослыть бывшими революционерами!». В. И. Ленин писал о них: «Прирождённые торгаши, они ненавидят борьбу и революцию, но обстоятельства заставляют их встать на почву революции, ибо иной почвы нет под ногами…». Но как только революционная волна стала спадать, стал происходить отлив «революционеров». У широких кругов «образованного» общества обозначилось «прямое, цинично возвещаемое стремление прекратить революцию, усесться спокойно, договориться с реакцией». А реакция, между тем, бешено мстит революционным классам, «точно торопясь воспользоваться перерывом массовой борьбы для уничтожения своих врагов…»
Шатания, разброд и распад проникают и в ряды революционеров, прежде всего захватывают неустойчивых интеллигентов. Распространяются уныние, упадничество, обывательские настроения. В этой связи В. И. Ленин отмечал: «Контрреволюционные периоды знаменуются, между прочим, распространением контрреволюционных идей не только в грубой и прямой форме, но также более тонкой, именно в виде роста обывательского настроения среди революционных партий…». Непрочные друзья пролетариата покидают его.
Но именно в такие периоды и выясняется, кто настоящий революционер. «Революционер — не тот, кто становится революционным при наступлении революции, а тот, кто при наибольшем разгуле реакции, при наибольших колебаниях либералов и демократов отстаивает принципы и лозунги революции. Революционер — тот, кто учит массы бороться революционно, а предсказать (дать «прогноз») итоги этой «науки» не в силах ни один человек». Революционер должен быть готов во имя революции пойти на любые жертвы, ясно осознавая, что придётся выдерживать натиск эксплуататоров всего мира. В. И. Ленин прямо указывал, что «если ты готов этому натиску дать отпор и пойти на новые жертвы, чтобы устоять в борьбе, тогда ты революционер; в противном случае тебя раздавят». Нужно учиться не только наступать, но и при отступлениях сохранять силы и боеспособность. «Революции без контрреволюции не бывает и быть не может», поэтому «вопрос не в том, будет ли контрреволюция, а в том, кто, в конечном счёте, после неизбежно долгих и полных всяких превратностей судьбы битв, окажется победителем».
Будучи великим диалектиком, В. И. Ленин учил видеть и революционную роль реакционных периодов. В это время меняются формы общественного движения. И хотя на поверхности общественной жизни царит дух уныния, отреченства, потеря веры в какое бы то ни было преобразование, дух «смирения» и «покаяния», увлечение антиобщественными учениями, мода на мистицизм и т. п., в толще народных масс идёт невидная работа мысли, идёт «переоценка всех ценностей», усиливается интерес к теории, к азбуке, к учению с азов. «Миллионы, сразу разбуженные от долгого сна, сразу поставленные перед важнейшими проблемами, не могли удержаться долго на этой высоте, не могли обойтись без перерыва, без возврата к элементарным вопросам, без новой подготовки, которая бы помогла «переварить» невиданно богатые уроки и дать возможность массе несравненно более широкой пойти опять вперёд, уже гораздо более твёрдо, более сознательно, более уверенно, более выдержанно». Именно в такие периоды особенно важной становится задача идейно оторвать массы от реакции, подготовить их к победоносной борьбе. На повестку дня встают вопросы программы и тактики, оценки господствующих или наиболее распространённых, или наиболее вредных для социализма идейно–политических течений данного времени. В. И. Ленин писал: «Без программы партия невозможна, как сколько–нибудь цельный политический организм, способный всегда выдерживать линию при всех и всяких поворотах событий. Без тактической линии, основанной на оценке переживаемого политического момента и дающей точные ответы на «проклятые вопросы» современности, возможен кружок теоретиков, но не действующая политическая величина. Без оценки «активных», злободневных или «модных» идейно–политических течений программа и тактика способны выродиться в мёртвые «пункты», проведение которых в жизнь, применение к тысячам детальных, конкретных и конкретнейших вопросов практики немыслимо с пониманием сути дела, с пониманием того, «что к чему».
Каким бы трудным ни был период реакции, новый революционный подъём неизбежен. Постепенно усталость, оцепенение, порождённые торжеством контрреволюции, проходят. «Вопрос о новой революции господствует над всей политической жизнью страны. Одни с надеждой, другие с ненавистью, но все сознают, что приближаются новые бурные времена». В этот период большевики видели свою роль в том, чтобы целью агитации поставить «уяснение широким массам пролетариата той истины, что без нового революционного подъёма невозможно никакое действительное улучшение положения рабочего».
Партия в контрреволюционный период подготавливает новое поколение революционеров, «стремящихся отстоять задачи революции и методы её, найти соответствующие новым условиям исторического момента формы борьбы». Разгул реакции изживает в них соглашательские иллюзии, веру в «доброту» и «порядочность» противников, учит твёрдости и беспощадности к врагам революции, врагам трудящихся.
В. И. Ленин неоднократно подчёркивал стремление мелкой буржуазии занимать в классовой борьбе промежуточную позицию, держаться «средней линии», указывал, что «вся суть классовой позиции и стремлений мелкой буржуазии состоит в том, чтобы хотеть невозможного, стремиться к невозможному, т. е. как раз к такой «средней линии». Этих мечтателей о середине В. И. Ленин рассматривал как самых вредных и опасных противников. Показывая контрреволюционный характер их позиции, В. И. Ленин подчёркивал: «либо диктатура буржуазии, либо власть и полная диктатура рабочего класса, нигде середина не могла ничего дать, и нигде из неё ничего не выходило».
Продолжая свою линию «третьего пути», мелкобуржуазные попутчики рабочего класса, ревизионисты и сегодня под лозунгом чистой, надклассовой демократии требуют отказа от диктатуры пролетариата. Подобные притязания В. И. Ленин всегда оценивал с непримиримой принципиальностью: «мы над теми, кто относится отрицательно к диктатуре пролетариата, смеёмся и говорим, что это глупые люди, не могущие понять, что должна быть либо диктатура пролетариата, либо диктатура буржуазии. Кто говорит иначе — либо идиот, либо политически настолько неграмотен, что его не только на трибуну, но и просто на собрание пускать стыдно». Вот почему для борьбы с контрреволюцией нужно определённо, твёрдо, прямо, сознательно «стать на борьбу за диктатуру пролетариата. Об этой борьбе пролетариата мы говорим совершенно открыто, и нужно каждому человеку стать или по эту, нашу, сторону, или по другую. Все попытки не стать ни на одну, ни на другую сторону заканчиваются крахом и скандалом».
Утопические взгляды о том, что социализм удастся ввести путём убеждения, создать социалистическое общество без ожесточённой классовой борьбы мешали мобилизации пролетарских и полупролетарских масс на решительное подавление поползновений контрреволюции.
Как показывает опыт классовой борьбы, в том числе и трагедия народа Чили, жалость к контрреволюционерам оборачивается потом кровью расстрелянных и замученных рабочих и крестьян. Призывая трудящихся давать немедленный отпор контрреволюции, В. И. Ленин писал: «Плох тот революционер, который в момент острой борьбы останавливается перед незыблемостью закона. Законы в переходное время имеют временное значение. И если закон препятствует развитию революции, он отменяется или исправляется», «польза революции, польза рабочего класса — вот высший закон». Успех будущих революций зависит от понимания того, что беспощадное подавление контрреволюционных тенденций, недопустимость каких бы то ни было колебаний в отношении решительного и последовательного осуществления задач революции в конечном итоге всегда приводит к завоеванию подавляющего большинства народа, масс, в том числе и мелкобуржуазных масс, на сторону рабочего класса.
Какой бы прочной ни была победа революции и социализма, о возможных попытках реставрации забывать не следует. Контрреволюции свойственно до поры до времени выжидать, копить силы, тем более, если она тешит себя надеждой на саморазложение или перерождение социализма. «Переход от капитализма к коммунизму, — писал В. И. Ленин, — есть целая историческая эпоха. Пока она не закончилась, у эксплуататоров неизбежно остаётся надежда на реставрацию, а эта надежда превращается в попытки реставрации». Необходимо хорошо понимать, что «таких революций, которые, завоевав, можно положить в карман и почить на лаврах, в истории не бывало. Кто думает, что такие революции мыслимы, тот не только не революционер, а самый худший враг рабочего класса». С установлением диктатуры пролетариата борьба не кончается, а лишь принимает иные формы. «Диктатура пролетариата есть продолжение классовой борьбы пролетариата в новых формах. В этом гвоздь, этого не понимают. Пролетариат, как особый класс, один продолжает вести свою классовую борьбу».
М. А. Суслов в докладе на Всесоюзном совещании идеологических работников ещё раз напоминает о необходимости «последовательно воспитывать у советских людей политическую бдительность, острое классовое чутьё, идейную сплочённость и убеждённость, сознание превосходства нашего строя и наших идей, готовность защищать Родину, революционные завоевания социализма».