Дождь для двоих

Послышался шум, крики. Тинар все же ошибся – кроме тех, кто его преследовал, за ним увязалась по меньшей мере половина банды.

– Тинар, нам пора, – негромко сказала Эфья, жестом указывая наследнику Тейна на револьвер. Юный Мотер поступил мудро, не став пререкаться. И дело даже не в том, кто и в каком количестве его преследовал, просто кое-что о спорах с женщинами он уже усвоил.

* * *

Над заброшенными кварталами Тейна сгущался туман, Тинар и Эфья прятались от мелкой мороси под крышей высокой колокольни полуразрушенной пожарной станции. Отсюда в хорошую погоду можно увидеть всю округу. Это место было выбрано не случайно – человек, которого Эфья отпустила, прятался в соседнем здании и, похоже, пока не собирался идти к своим дружкам. Тинар молчал. Ему не сильно хотелось разговаривать со своей спутницей. Еще недавно он, возможно, согласился бы с принцессой и пожалел бы врага, связал и бросил в тюрьму, может быть, даже не на всю жизнь. Но теперь, когда он видел смерть, его сердце билось ровно. Теперь, когда он перестал сомневаться и ощущал лишь бремя ответственности за свой народ, он понимал, что революцию остановит только смерть тех, чьими руками она творится. Ругаться не хотелось. Тем более что Тинар чувствовал себя несколько виноватым в том, что бросил Эфью в Наосте, и не ожидал, что она последует за ним.

Принцесса Инн не слишком хорошо себя чувствовала. Она, казалось, еще похудела, от постоянного недосыпа и холодной мокрой погоды под ее глазами залегли глубокие тени, и сейчас она выглядела старше своих лет. Она то и дело хмурилась, поглядывая в сторону Тинара, но тоже сохраняла молчание.

– Чего ты добилась, Эф? – не выдержал первым наследник Тейна. – Человек, которого ты спасла, никуда нас не ведет. Вполне возможно, что он ожидает слежки. Так что твой план не удался.

– Ну да, а твой план – укокошить побольше народа? Так, что ли? Ты не в меру агрессивен. Готов любого, кто тебе мешает, расстрелять на месте.

– Я военный.

– Но это качество политика, а не солдата.

– В этом ты права, это точно. Но я все делаю сам и считаю, что революционеры должны быть уничтожены здесь и сейчас.

– Но как генерал ты бы не пошел маленьким отрядом против целой армии, не так ли?

– Уничтожены здесь и сейчас, – в голосе Тинара зазвенел металл. – Обсуждению не подлежит. Мой отец придерживается тех же взглядов, но его ресурсы не привели его к победе. Так что казнь революционеров – вопрос решенный.

– И их сыновья возненавидят тебя. Ты сам породишь себе врагов, как это сделал твой отец. Иззенийские бандиты верят в то, что творят суд истории, не больше и не меньше.

– Преступники останутся преступниками. Тот, кто убивает, должен умереть. Знаешь, когда я понял это?

– О да, сейчас ты мне расскажешь историю трудного детства.

– Нет, я понял это по дороге к тебе, в Иззен. Поводырь сказал мне тогда: «Все, что в Пыли, – Пыль». Тот, кто убивает, тот мертв. Они. Я. Мой отец. Мы все мертвы. Но у нас, в отличие от них, есть долг перед нашими людьми. Живыми людьми. И поэтому я буду отправлять к праотцам каждого, кто посягнет на эту жизнь. Не важно, каким числом. Я бы не хотел, чтобы ты умерла вслед за мной.

Эфья слушала откровение своего спутника, стоя у окна, а потому не пропустила момент, когда из дверей соседнего дома появился тот, за кем они наблюдали.

– Пойдем. Он выведет нас к логову банды.

Поднявшись, Тинар размял спину и проверил пистолеты на поясе. Эфья уже запахнула плащ и ждала у двери с зонтом. Их жертва была изобретательна в плане выбора маршрута, и хотя преступник не видел Тинара с Эфьей, он на всякий случай, прихрамывая, петлял по всем подворотням так, что, несмотря на зонт и плащи, наследники промокли насквозь. В итоге он забрел в одно из ветхих нежилых зданий и, еще раз убедившись в том, что хвоста нет, постучал палкой по деревянному люку в определенной последовательности, и ему тотчас открыли.

Эфья затаила дыхание, что немного позабавило Тинара. Изучая различные боевые искусства в академии, он научился дышать ровно в любой ситуации. Он знал, что правильное дыхание может спасти его в битве и сохранит ему трезвый ум.

– Пора, – сказала принцесса после того, как преступник скрылся.