Коромысло Дьявола

22
18
20
22
24
26
28
30

Меня от лишних хлопот с телом уберег. Признаться, не люблю дырявить организмы, вскрывать упокойников, умертвия, трупы, кадавров, зомби утилизировать…

— Положим, с телесной проблемой я бы сам управился… По второму варианту…

Так ты не передумала к нам в Техасщину нагрянуть?

— И-и-и! От меня не уйдешь, милок. Будь ты хоть в «сумеречном ангеле»…

— Ой-ой-ой! Грозилась птичка-синичка что-то сделать…

— Как что?! Углубленный медосмотр, ибо положено, после успешно состоявшейся акции неофита…

«Го-с-с-с-поди, спаси и сохрани!»

— Нетушки! Сначала доставьте мой организм к убежищу, тетенька доктор. Пожалуйста, прошу вас.

— К вашим услугам, сударь. Признаться, люблю вежливых и уважительных пациентов…

ГЛАВА XVI ГОРОД НА ВЕРШИНЕ ГОРЫ

— 1 -

Рашн райтер сэр Сэнди-Сэнди менее, чем кто-либо иной в асьенде Пасагуа обращал внимание на ухаживающую за ним внучатую племянницу Джуди. Очень важным и многоуважаемым персонам недосуг замечать обслугу, молча и неназойливо исполняющую должные функции.

— Она мне, дорогой сэр Джон, седьмая вода на киселе. Моему двоюродному плетню троюродный забор, — функционально и доступно по-английски охарактеризовал он степень их родства.

Образность писательского русского языка восхитила старого Бармица. Он даже мелко записал для памяти на полях карманной гидеоновой Библии золотые слова дорогого сэра Сэнди.

«Дьявол меня раздери, «тень на плетень наводить», как благородно сказано!»

— …Подобно всякому явлению от мира сего, Фил Олегыч, аскетизм, секулярное подвижничество имеют как присущие им плюсы, так и минусы…

Между прочим, Ника Фанасивна, признаться, вы зря тушуетесь касательно вашего аристократического происхождения.

— Ой, Пал Семеныч! Допустим, по отцу и деду кроатская княжна. В неудачном харизматическом браке по второму мужу все еще австрийская баронесса. То же самое и в миру.

Ну и что с того? Могу себе какого-нибудь завалящего герцога в мирские мужья сыскать.

— Напрасно вы так, барышня. Вон, видите, как вас сию секунду зауважал и высочайше поднял в своих глазах наш глубокоуважаемый Фил Олегыч.

У Филиппа действительно поехали вверх брови: