Коромысло Дьявола

Не боись, женишок. Заодно стройную фигурку ей на будущее обеспечим путем упорядоченного метаболизма и физкультуры. Кабы в брюхоногую бабу-жопоносицу не превратилась с возрастом…

На следующей недельке и генетический материалец можно взять. Гинекологически. Скажем, в Ницце у меня на вилле… Будешь мне ассистировать, неофит.

— Ника… Может, без меня?

— А ты чё захотел? Только туристом шастать, шлындать по музеям, кабакам, диснейлэндам и за тряпками по магазинам? Ажник на каникулах всю дорогу дебилизмом маяться вредно для духа и тела, рыцарь-неофит.

— Чтоб ты знала: я над собой продолжаю работать. Неустанно.

— Ага, на пару с моей секретаршей. Трали-вали, сверху снизу не устали… Кто тут у кого в альфонсах-жиголо официально состоит?

— Издеваешься?

— Нет, шучу…

В Париже Филипп Ирнеев наслаждался безмятежным отдыхом и углубленными занятиями, в то время как Вероника Афанасьевна нешутейно муштровала и дрессировала Настю Заварзину в исполнении обязанностей и функций секретаря по особым поручениям. Дважды Филипп посетил Павла Семеновича на греческом Родосе, куда тот перебрался из Америки. В Греции по достопамятным местам античных архонтов, где позволяли древние дромосы и современные транспорталы, рыцарь Филипп тоже немало походил, поездил от завтрака и до обеда. Или до ужина вдвоем с Настей, выглядевшей несколько обескураженной и разочарованной в своем свадебном путешествии.

— …Я здесь, Настасья Ярославна, отдыхаю, а ты, это, работаешь в поте умственного седалища твоего. Как поэтически говорится, бедная баба из сил выбивается… рой ухажеров за ней увивается…

— Издеваетесь, Филипп Олегович?

— Не-а, шучу и люблю…

— 3 -

В третье посещение рыцарем Филиппом острова Родос прецептор Павел обратился к нему с небольшой просьбой:

— Фил Олегыч, знаете, наша барышня Вероника почему-то стесняется вас отрывать от заслуженных вакаций. Говорит: до сентября время терпит.

Мне же сдается, одно не слишком сложное инквизиторское дело требует принятия незамедлительных мер. Именно вами, мой друг. Прошу вас, рыцарь Филипп…

Воротясь в Ниццу, Филипп незамедлительно разыскал Веронику, плескавшуюся наедине с Настей в бассейне. Недолго думая, он тут же собрался составить обнаженным прелестницам соответствующую компанию.

Но почему-то при виде вовсе не чужого ей мужчины, видавшего ее по-всякому: в неглиже, в дезабилье и без всего — Настя вдруг засмущалась, зарделась и быстрей-быстрей прикрывать свои прелести полотенцем, выскочив из воды. Потом и вовсе убежала в дом, едва не заплакав.

Отчего тут переполох и девичье замешательство Филиппу объяснила Вероника:

— Твоя Настена, милок, четвертый день делает мне скабрезные намеки и строит лесбийские куры. Я же, сам знаешь, барышня скромная, из серебряного века, при одной лишь мысли об однополой любви в несказанный ужас прихожу.

Как можно! Женщина с женщиной? Извращение и разврат…