— Правда?.. Скорее бы. Однако же мы едем совсем не той дорогой!..
— И тем не менее она приведет нас прямо домой. Я наметил несколько разных маршрутов сегодня утром, еще до того как заехал за вами. Мои ребята поехали другим путем; мы встретимся с ними уже в самом конце. Монк, вы можете спрятать свой пистолет, он вам больше не понадобится.
Телохранитель неохотно подчинился.
— Я говорил вам, Кора, — сказал Клин, глотая слова от волнения; дыхание его стало учащенным и прерывистым, — я вам всем говорил, что мне грозит опасность. Я вам всем говорил! — Сейчас он опять был тем самым Феликсом Клином, которого Холлоран впервые увидал в белой комнате — заносчивым, нервным, взвинченным, болтливым. — Я чувствовал опасность. Черт побери! Разве не так? Ублюдки!.. Холлоран, я хочу, чтобы ваших охранников стало больше. Меня могли ранить! Мне грозила опасность!
— Разве не вы сами просили нас ограничиться малыми силами?
— Да-а, да, вы правы. Вы блестяще справляетесь с делами. Вы сегодня выручили нас. Вряд ли необходимо усиливать охрану. Верно… Я что-то неважно себя чувствую.
Кора мгновенно повернулась к нему.
— Оставьте меня в покое! — огрызнулся Клин, откидываясь назад на мягком сиденье. — Я устал, мне нужно отдохнуть. Всем вам вечно чего-то от меня нужно, все вы хотите слишком многого от меня… ждете чего-то невозможного. Дайте мне отдохнуть, понятно?
Холлоран услышал, как хлопнула крышка коробочки с пилюлями, как таблетки застучали о ее борта, перекатываясь в ней.
— Феликс, — заботливо сказала Кора, — примите их, они успокоят вас.
— Вы думаете, мне хочется пить наркотики в «такое» время? Вы хотите вконец меня обессилить?
Звонкий шлепок — и таблетки рассыпались по полу.
— Я собрался с силами, слышишь, ты, сука? Может, эти ублюдки хотят убить меня, а ты подсовываешь мне свои дурацкие наркотики!
— Это всего лишь «Валиум», Феликс, очень слабое лекарство. Вам нужно успокоиться.
Кресло Монка вздрогнуло — это Клин ударил по нему ногой. Однако телохранитель продолжал глядеть в окно как ни в чем ни бывало.
Голос Клина стал высоким и резким, почти визгливым.
— Ты знаешь, что я с тобой сейчас сделаю, Кора? Ты знаешь?.. Я сейчас выкину тебя вон, прямо на дорогу, вон из машины! И оставлю, где придется! Ты этого дождешься, Кора, ты у меня дождешься… Что ты тогда будешь делать, а?! На кой ты мне нужна, такая…
— Не надо, Феликс… — тихий голос девушки был полон страдания. — У тебя опять был ночной кошмар, ты не соображаешь, что ты сейчас говоришь.
— Я не соображаю? Я?.. Ты думаешь, я еще стану церемониться с такой падалью, как ты?..
Холлоран услышал резкий, короткий звук, как будто хлопнули в ладоши, а затем — слабый вскрик испуганной женщины. Он плавно остановил «Мерседес», свернув на обочину дороги, и обернулся лицом к Клину, небрежно облокотившись о спинку водительского кресла. Кора сидела, прижавшись лбом к оконному стеклу; слезы ручьями бежали из ее глаз, а на щеке отчетливо был виден красный след.