Копье. Гробница

22
18
20
22
24
26
28
30

— Предмет беседы каким-то образом связан с договором между «Ахиллесовым Щитом» и вашей компанией?

Так как сам Клин сказал, что он «может присутствовать» при этом разговоре, Холлоран подумал, что на конфиденциальном совещании будут затронуты важные для проведения нынешней операции вопросы.

Ответ Квинн-Рица был отрывистым и нарочито резким:

— Все, о чем мы говорим, никак не касается «Ахиллесова Щита». Не понимаю, что вы вообще здесь делаете. Лично я не вижу необходимости в вашем дальнейшем присутствии в этой комнате.

— Я пригласил его, — спокойно ответил Клин. Несколько секунд он смотрел на вице-президента «Магмы» своим неподвижным, немигающим взглядом, и Квинн-Риц чувствовал себя неуютно под этим прямым, властным взглядом.

— Холлорана наняли, чтобы он охранял мою жизнь, — так же медленно, отчетливо выговаривая слова, продолжал Клин. — И сегодня утром я ощущаю особенно острую необходимость в этой защите. Странно видеть, однако, что это полураскрытое предательство привело вас в столь сильное расстройство и возбуждение.

— Неужели вы всерьез предполагаете, что за попыткой покушения стояло Объединение Рудодобывающих Компаний? — удивился глава «Магмы». — Мы когда-то вели достаточно жесткую борьбу за рынок с этой компанией. Они могут быть весьма опасными соперниками в сфере бизнеса, но я никогда не поверю в то, что они могут опуститься до физического насилия над нашими людьми.

— Однако покушения никогда не совершаются беспричинно, — отпарировал Клин.

— Может быть, я смогу чем-то помочь, если узнаю, что произошло, — вежливо предложил Холлоран.

— Дело в том, друг мой, — сказал Клин, — что за последние несколько месяцев это конкурирующее с нами Объединение заявляло права практически на каждое новое месторождение, которое я открывал для «Магмы», задолго до того, как нашим разведчикам удавалось взять пробы. Тут даже ослу ясно, что кто-то из нашей организации попросту наводит их на эти места.

— Если ваши соперники действительно каким-то образом получают важную стратегическую информацию, то почему вы опасаетесь насилия над вами? — спокойно ответил Холлоран — Мне кажется, им нет никакой выгоды причинять вам ущерб. Какой смысл резать курицу, несущую золотые яйца? Кроме того, промышленный шпионаж, конечно, противозаконная вещь, но похищение заложника — это уже уголовное преступление, несоизмеримое по масштабам с подкупом сотрудника конкурирующей фирмы. Подобное криминальное происшествие всегда получает широкую огласку, а его участники разыскиваются и несут суровое наказание. Здесь закон беспощаден.

— Это серьезный аргумент, Феликс, — заметил Сэр Виктор. — Зачем конкурирующей компании идти на такой неоправданный риск?

— Затем, что рано или поздно их шпион будет обнаружен, — ответил Клин тихим, ровным голосом.

Наблюдая за своим клиентом, Холлоран отметил, что его манера поведения снова резко изменилась: исчезли обычная раздражительность и возбудимость (обычная? Холлоран подумал, что подобрал неудачный термин); Клин говорил так неторопливо и спокойно, словно бы речь шла об отвлеченных вопросах.

— Но какую выгоду они получат, похитив вас? — спросил Квинн-Риц.

— Возможно, они хотят устранить меня… на долгий срок.

Сэр Виктор обменялся удивленным взглядом со своим заместителем.

— Мне кажется, Рудодобытчики никогда не пойдут на такую крайность. Я лично знаю их президента; безусловно, он большой негодяй, но при этом он показался мне здравомыслящим человеком. Я не могу поверить в то, что он может не только замышлять, но даже одобрить убийство. Нет, нет, Феликс, это уже выходит за пределы разумного.

— Тогда почему же я чувствую нарастающую угрозу? — холодно возразил Клин.

— Потому, что… ах, Феликс, возможно, вы просто слегка переутомились, и это лишь следствие нервного напряжения, — осторожно ответил глава «Магмы». — В конце концов, все мы слишком надеемся на ваши необыкновенные возможности, и эта реакция может быть лишь закономерной расплатой за постоянное возбуждение, в котором вы находитесь, чтобы поддерживать в себе уникальные психические способности. К тому же, вы совсем не отдыхали сегодня, вы нарушили привычный режим, и сейчас, должно быть, чувствуете сильную усталость.