Армагеддон

— Я же сказала тебе, что мне не снятся сны! — закричала она пронзительным, истерическим голосом. — Почему ты не можешь оставить меня в покое? Зачем ты изводишь меня?

Она встала и отошла от костра.

Люси неуверенно посмотрела ей вслед, а потом тоже поднялась на ноги.

— Я пойду к ней.

— Хорошо. Джо, останешься со мной, о"кей?

— Кей, — сказал Джо и начал расстегивать футляр с гитарой.

Люси вернулась с Надин через десять минут. Обе они были заплаканы, но Ларри заметил, что теперь между ними установились хорошие отношения.

— Извините меня, — сказала Надин Ларри.

— Ничего страшного.

Больше эта тема не поднималась. Они сидели и слушали, как Джо исполняет свой репертуар. Он делал большие успехи, и теперь наряду с мычанием и похрюкиванием изо рта у него вылетали отдельные слова.

Наконец они улеглись спать: Ларри с одного конца, Надин с другого, а Джо и Люси посредине.

Сначала Ларри приснился сон о черном человеке на возвышении, а потом о старой негритянке на крыльце. Но в этом сне он знал, что черный человек идет за ним по кукурузному полю с прилипшей к его лицу ужасной усмешкой.

Ларри проснулся среди ночи, задыхаясь от ужаса. Остальные спали, как убитые. Черный человек шел за ним не с пустыми руками. С собой он нес полуразложившееся и распухшее тело Риты Блэкмор. Он почувствовал непреодолимое желание броситься к его ногам, выкрикнуть свою вину и смиренно признать, что никакой он не симпатичный парень, что он неудачник, что он создан для того, чтобы брать.

Наконец он снова заснул. Других снов в эту ночь ему видеть не пришлось.

— О Господи, — опустошенно сказала Надин. Ларри посмотрел на нее и увидел в ее глазах такое глубокое разочарование, при котором не помогают даже слезы. Лицо ее побледнело, а прекрасные глаза затуманились и стали смотреть в одну точку.

Было четверть восьмого утра девятнадцатого июля, и тени их были еще очень длинными. Они ехали целый день и лишь несколько раз останавливались для короткого пятиминутного отдыха. На ленч в Рэндольфе у них ушло всего полчаса. Никто из них не жаловался, хотя после шести часов непрерывной езды на мопеде тело Ларри онемело, и он чувствовал себя так, словно в него вонзили множество иголок.

Теперь они стояли рядком перед металлическим забором. Внизу под ними расстилался город Стовингтон, вид которого не слишком изменился с тех пор, как Стью Редман смотрел на него в последние два дня своего заточения. За забором и лужайкой, которая когда-то выглядела аккуратно, а теперь заросла и была усыпана листьями и ветками, занесенными сюда ветром во время послеполуденных гроз, стояло само здание высотой в три этажа. Ларри предположил, что большая часть его скрыта под землей.

Место было пустынным и тихим.

В центре лужайки была надпись:

СТОВИНГТОНСКИЙ ЦЕНТР ПО ИЗУЧЕНИЮ ЧУМЫ ЭТО ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ!