— Да, и я до конца жизни страдала бы под пятой у своей матери! Выкрикнула Полли таким страшным визгливым голосом, который не имел ничего общего с ее обычным.
— Верно, — все так же спокойно подтвердил Гонт. — Итак, вы остались там, где были. Остались с Келтоном и со своей гордостью. А когда Келтона не стало, осталась гордость… так?
Полли глухо застонала и спрятала мокрое от слез лицо в ладони.
— Эта боль гораздо сильнее, чем в руках, правда, Полли?
Она кивнула, не поднимая головы от ладоней. Мистер Гонт заложил свои длиннопалые безобразные руки за голову и произнес тоном проповедника и философа:
— Гуманность! Какое благородство! Какая готовность пожертвовать чужой жизнью!
— Прекратите! — взмолилась Полли. — Прошу вас, прекратите!
— Это ваша тайна, правда, Патриция?
— Да.
Он дотронулся до ее лба. Полли снова застонала, теперь от отвращения, но не отстранилась.
— Это та самая дверь в ад, которую вы предпочитаете всегда держать на замке?
Она снова кивнула.
— Тогда делайте, как я говорю, Полли, — прошептал Гонт. Он отнял одну из рук от ее лица и принялся поглаживать. — Делайте, как я говорю, и держите язык за зубами.
Он посмотрел в упор на ее влажные щеки и покрасневшие от слез глаза. На мгновение его губы искривились от неприязни.
— Не знаю, что выводит меня из себя больше — плачущая женщина или смеющийся мужчина. Вытрите лицо, Полли.
Замедленными движениями она достала из сумочки кружевной платочек и промокнула лицо.
— Вот так. — Гонт встал. — Теперь я отпускаю вас домой. Вам есть чем заняться. Но должен сказать, что иметь с вами дело — одно удовольствие. Мне всегда нравились гордячки.
12
— Эй, Брайан, хочешь фокус?
Мальчик на велосипеде резко вскинул голову, челка взлетела со лба, и Алан увидел на его лице выражение обнаженного, неподдельного страха.
ebooksa