Кеннеди допил остаток предобеденного коктейля, почесал коту за ушами и переключил клавиши стереокомбайна — три динамика в гостиной замолкли, и музыка зазвучала в столовой. Игривые флейты второй Бранденбургской симфонии Баха, им вторила, немного фальшивя, певучим голоском Мардж.
Кеннеди вошел в ванную и вложил руки в прохладную очищающую камеру. Он взглянул на себя в зеркало — бледное, слишком худое лицо, вокруг глаз уже начинают собираться морщины, хотя ему только 32. Неужели он всегда так плохо выглядит? Вероятно, нет.
Мягкое мурлыкание очистителя смолкло. Он машинально стряхнул с рук несуществующие капли по бесполезной теперь привычке и перешел в столовую. Мардж несла тарелки на стол.
— Я никак не могу понять Сполдинга, — сказал Кеннеди, продолжая прерванный час назад разговор. — Его с четвертого класса повысили, доверили выполнять работу третьего класса по новому проекту, а он почему-то страшно недоволен. — Может быть, Дейву он не интересен?
— Что ты имеешь в виду? Какое это имеет отношение к делу? Любой стоящий профессионал в нашей области вполне способен заинтересоваться любым заказом. Думаешь, мне было дело до добропорядочных жителей штата Небраска прежде, чем ко мне попал заказ Бокситовых рудников?
— Вряд ли.
— Вот именно. И все же через две недели, — сказал Кеннеди, — я уже настолько погрузился в тему, так с ней сжился, что испытывал чуть ли не физическую боль, когда у меня отобрали эту работу, а поручили новую. Понимаешь?
Мардж ласково улыбнулась:
— В общем, да. Но ты говорил, что Дейв не испытывает особого желания работать по новому контракту, верно? Видимо, у него есть на то причина.
— Причина та же, что не позволяет ему с четвертого класса подняться до третьего, хотя и давно пора. — Кеннеди яростно набросился на мясо и через минуту продолжил разговор: — Он не того склада. Талантлив, но чего-то неуловимого не хватает. Диноли-то, конечно, это видит. Не удивлюсь, если он поручил Дейву новое дело, чтобы проверить его: либо он проявится сейчас, работая с ответственностью служащего третьего класса, либо ему придется уйти.
— Мне всегда казалось, что Дейв слишком чувствителен для такой, как у вас, работы с воздействием на людей, — сказала Мардж.
— Ты хочешь сказать, я — бесчувственный?
Она пожала плечами.
— У тебя пюре стынет, дорогой. Конечно, ты чувствителен, но по-другому. Понимаешь?
— Нет. Но оставим это.
Кеннеди никогда не понимал участливого отношения жены к Сполдингу и старался избегать необходимости приглашать его в дом.
— Полагаю, Альф Хоген в восторге от нового контракта, — сказала Мардж.
— Для Альфа всегда на первом месте дела фирмы. Если бы ему поручили продать человечество и стать каннибалом, он бы с радостью согласился за прибавку в жалованье. Естественно, он в восторге. Он сделает все, что скажет Диноли, если на этом можно подзаработать.
Звуки Баха смолкли. Манипуляторы стереосистемы осторожно сняли пластинку с круга и поставили один из ранних квартетов Бетховена. Тут Кеннеди оставался старомодным — по-прежнему предпочитал пластинки магнитофонным записям.
— Знаешь, ты ведь еще ничего толком не рассказал мне об этом новом проекте, — спокойно сказала Мардж.
ebooksa