По ходу моего монолога Саша смурнел все больше и больше, но при последнем аргументе расцвел в улыбке, а я спросила:
– Ты не боишься, что я решила быть с тобой только из-за твоего общественного положения, как та ляга?
Согласна, провокационно.
– Нет. Во-первых, это не в твоем характере, во-вторых, ты и сама занимаешь видное положение. Со временем, хоть это и потребует огромного труда, твой общественный статус может стать выше моего. А в-третьих…
– А в-третьих?
– Ты мне столько крови попила, что намеренно так никогда бы не поступила, – подытожил муж.
Зараза!
– Ах ты…
– Но был один твой поступок, от которого я получил истинное удовольствие. Не хочешь узнать, от какого? Нет? А я тебе скажу. Когда ты приревновала меня к Кларе.
Насупившись, я взглянула на супруга и совершенно серьезно ему сообщила:
– Вот что я тебе скажу, Александр Уотерстоун. Если я увижу какую-нибудь женщину, приблизившуюся к тебе больше чем на два метра, выжгу ей мозг, а тебе грейпфрутовой ложкой кое-что отковыряю. Надеюсь, ты примешь это к сведению.
– Слушаюсь, госпожа, – фыркнул драг.
– Вот и хорошо. А как же мой род? – спохватилась я.
– У нас женщины редко являются главами, поэтому придется мне перейти из своего рода в твой – пойду на такую ужасную жертву.
Я бросила в него подушкой и усмехнулась.
– То есть я буду твоим начальником? – мурлыкнула я.
Он сузил глаза и, отбросив подушку, начал подкрадываться ко мне.
– Не надейся: если кто-то и будет в моей власти, то это будешь ты.
На несколько секунд я залюбовалась его грацией, но потом поняла, что пора делать ноги.
Предприняв тактическое отступление, предупредила: