Дух волков

– Нам пора, волчонок, – сказал Тлитоо. Он вскочил на плечо Тали, и они исчезли.

Холод проник мне в грудь, сковав дыхание, я попыталась заскулить, позвать Тлитоо, чтобы он поскорее вернулся за мной, но из моей пасти не вырвалось ни одного звука. В один страшный миг я вдруг ощутила, что мое сердце перестало биться. Голова заболела так, что показалось, череп вот-вот лопнет. Но потом по телу разлилось приятное тепло. Грудь согрелась, нос оттаял, и сердце забилось ровнее. Море запахов затопило Инехалин. Вернулся Тлитоо. Сейчас он перенесет меня назад, подумала я, но ворон лишь не мигая смотрел на меня.

– Чего ты ждешь? – спросила я.

– Прости меня, волчонок, – ответил он, опустив голову между крыльями.

– Все хорошо, – сказала я, – отнеси же меня назад.

– Я не могу этого сделать, волчица, мы слишком долго пробыли здесь – сейчас и раньше. Смотри, – он опустил взгляд куда-то вниз.

Я посмотрела туда же. Каменный Пояс растворился, и я увидела внизу поляну, на которой столпились Тали, Брелан, Аззуен и недоволки. Все они смотрели на лежавшую на земле мертвую молодую волчицу с полумесяцем на груди. Я сразу поняла, о чем говорил Тлитоо. Я не вернусь. Я никогда больше не вернусь в мир живых.

Аззуен завыл. Это был страшный, тоскливый вой. Тали упала на колени рядом с мертвой волчицей. Вдали за деревьями показались жители Лаана. С ними шли Давриан и Инимин. Я предостерегающе залаяла.

– Они не слышат тебя, волчица, – произнес Тлитоо и исчез. Я увидела, как далеко внизу на спину Аззуену сел ворон. Тлитоо вцепился в его шерсть и сильно потянул. Аззуен посмотрел в чащу леса и схватил зубами тунику Тали. Девушка подняла залитое слезами лицо и что-то сказала Брелану, протянув руку в сторону Лаана.

Брелан наклонился и поднял с земли обмякшее тело волчицы. Я была рада, что они не оставили меня на месте. Люди и Аззуен быстро двинулись прочь от Лаана, а недоволки побежали навстречу деревенским жителям. Гаанин оглянулся, посмотрел на Брелана, несшего меня на руках, встряхнулся и последовал за своей стаей.

Брелан положил меня на берегу ручья, в тени деревьев той части леса, которую пощадил пожар. Брелан, Тали и Аззуен пробыли там со мной до захода солнца, дождавшись восхода луны. Затем Брелан взял Тали за руку и повел ее прочь. Аззуен зарылся носом в мой мех, потом встал и медленно побрел за своим человеком. Как мне хотелось идти рядом с ним! Но теперь я никогда не смогу этого сделать.

Когда луна скрылась за горизонтом, я оставила метку на самом большом камне Инехалина, чтобы Аззуен нашел меня, когда окончится срок его земной жизни. Как хотелось мне прислониться к его густому меху, как хотелось прижаться носом к влажной коже Тали… Как не хватало мне дыма, людей и их костров. От тоски невыносимо заныло в груди. Я не могла быть с Тали и Аззуеном, но они будут жить и исполнять Обет. Я же стану помогать им, насколько могут помогать духи живым существам. Я долго смотрела вслед остаткам моей стаи. Волк, два человека и ворон направлялись к видневшимся вдали холмам.

Тали исполнит свою часть Обета, а дикие волки – свою. Недоволки же попытают счастья с людьми.

Они, как и я, могут, наверное, потерпеть неудачу. Недоволки не могли, конечно, принудить людей принять их, заставить их примириться с дикостью, которая составляет такую же часть человеческого существа, как и его умные орудия. Единственное, что в силах сделать недоволки, – это дать людям шанс. Дать возможность полюбить тех, кто не будет внушать им страха. Что из этого получится, зависит только от людей.

Люди целеустремленно шли через лес. Рядом с ними, опустив хвосты и прижав уши, трусили маленькие волки.

Эпилог

Наступили теплые дни.

Стало так тепло, что, как гласят легенды, растаял лед на вершине и на дне мира, и жившие на вершине великие медведи пустились в плавание по безграничному морю в тщетных поисках клочка суши. Они плыли до тех пор, пока не иссякла их сила, а потом погрузились на дно моря. Леса стали пустынями, и существа, жизнь которых зависела от ручьев и рек, в изнеможении падали на землю, не в силах больше двигаться. Океан восстал, сметая в пучину тех, кто жил на его берегах. Яростные штормы обрушились на сушу.

В один из жарких летних дней, вскоре после того как сгорели последние леса, маленький мальчик вышел из дома, чтобы побросать красный резиновый мяч. Он вспотел на солнце, но не прекращал игру. Он и не мог остановиться, ведь ему не давало это сделать маленькое существо у его ног. Оно порывисто дышало, глядя на мальчика, вывалив из пасти розовый язык, и всем своим видом молило: еще один бросок, еще один миг веселой игры!

Откуда-то издалека раздался печальный, надрывающий душу вой. Мать рассказывала мальчику, что когда-то по земле всюду бродили волки. Потом, однако, их почти всех истребили, как бизонов и тигров. Говорили, что волков осталось очень мало. Мальчик снова бросил мяч, и товарищ по игре принес его назад, задорно задрав хвост. Мальчик подумал, что не хочет жить в мире, в котором не будет такого воя. Он взглянул в сторону пустынных холмов, и вой повторился, уже громче. Существо у ног мальчика тихо заскулило в ответ.