Мёртвая бабка

Ему не почудилось, шум действительно доносился из-за её металлической дверцы. Андрей остановился рядом, и тут… Звуки неожиданно стихли. Повисла напряжённая тишина, от которой кровь стала стыть в жилах.

И сам толком не понимая, зачем это делает, в следующую секунду Андрей открыл ту дверцу и потянул на себя расположенную за ней выдвижную платформу с трупом. Подавшись к нему с приглушенным металлическим лязгом, она через несколько секунд оказалась выдвинута до упора, открыв его взору лежавший на ней, теперь почему-то на боку, жуткий труп старой женщины. В нос сразу ударила исходившая от него кошмарная вонь…

И вдруг! Это произошло так неожиданно и было настолько ужасно, что Андрей в ту же секунду на добрые два метра отпрыгнул назад, едва удержавшись на ногах. Лежавшая до этого неподвижно покойница… Зашевелилась! А в следующие мгновения, резко перевернувшись на спину и согнувшись в пояснице, она уселась. Уселась и уставилась кошмарным взглядом своих мутных безжизненных глаз Андрею прямо в лицо.

Бедного Андрея тут же с головы до ног прошибло холодным потом. Он отказывался верить своим глазам. Хоть в памяти ещё и были так свежи рассказы об этой бабуле санитаров из предыдущей смены.

Что за чертовские проделки?! Неужели бабка и вправду полумертва-полужива?! Но как такое может быть?! Она ведь мертва! Мертва! Андрей и сейчас отчётливо видел на ней самые характерные признаки мёртвого тела, – уже вовсю происходившие там трупные изменения было не перепутать ни с чем. К тому же, на ней было столько никак не совместимых с жизнью телесных повреждений.

–

Ни хрена себе, Петрович! – только и смог тогда, неожиданно охрипшим голосом, проговорить Андрей, на миг оглянувшись и увидев, что Петрович и уже даже Антон стояли перед входом в бытовку, остолбенев от ужаса и не веря своим глазам.

А жуткая покойница, между тем, стала зловеще озираться по сторонам. А потом и вовсе, издавая страшные хрипящие звуки, начала слазить с державшей её на себе выдвижной платформы на пол. И это было ещё более кошмарное зрелище! Кошмарное, и при этом ошеломляющее. Почти сплошь в дырах от пуль, неимоверно истерзанная ещё невесть чем и как, она просто не могла быть живой, а значит, не могла вот так, сама по себе, даже сидеть, не то что самостоятельно передвигаться. Но она это делала. И делала, в общем-то, довольно ловко.

Благополучно став ногами на пол, неведомо как ожившая бабка вдруг леденящим кожу хрипящим голосом что-то себе под нос проворчала. Кошмар! Она ещё и могла что-то говорить! А ещё через несколько секунд голова её повернулась ко всё стоявшему невдалеке Андрею. И теперь её жуткий взгляд на нём словно застыл.

Невольно задрожав от тут же ещё больше охватившего его ужаса, в следующий миг Андрей увидел, как ожившая покойница, вытягивая перед собой свои кошмарные, невесть чем изуродованные руки, шатающейся походкой медленно шагнула к нему.

–

Петро-о-ови-и-ич! – не своим голосом заорал Андрей на весь морг, в страхе попятившись от шкафов с трупами.

А мёртвая старуха уже делала к Андрею ещё один шаг…

Глава 1

БАБУШКА

Консьержка опять была новая. При проходе мимо её окошка это сразу бросилось в глаза. Последнее время что-то часто они стали меняться. На этот раз какая-то старушка…

Сказав ей привычное «Здрасте», Оксана так же привычно скользнула к лифту. Лицо консьержки показалось знакомым. Неужели и впрямь она её знает? Вряд ли, скорее кто-нибудь из её домашних. А она просто где-то видела, как кто-то из них с ней здоровался. Нужно у бабушки спросить, она обязательно в курсе всех событий в подъезде, до мельчайших подробностей. Даже таких не особенно, на Оксанин взгляд, и заметных, как смена консьержа.

До седьмого этажа лифт домчал быстро. И вскоре Оксана уже стояла у двери в свою квартиру, где жила с мамой, – её звали Аней, – папой, – папу звали Олегом, – и старенькой прабабушкой Пашей. Ксюха называла её бабушкой. Хоть, если строго говорить, бабушкой она была только Оксаниной маме. А ещё у них был забавный кот Мячик, который был единственным членом их семьи, кому можно было рассказать абсолютно обо всём.

Звонить она не стала. Не хотелось беспокоить бабушку, которая наверняка сейчас, как всегда, сидела за компьютером и «ковырялась» в Интернете. Да и к тому же, войдя в квартиру незамеченной, можно было какое-то время провести одной. Пусть даже и не в своей комнате. А где-нибудь, скажем, на кухне или в гостиной. Не в своей потому, что компьютер, который, с некоторых пор, ни с того ни с сего облюбовала себе бабушка Паша, был Оксанин и, естественно, стоял у неё в комнате. И бабушка почему-то решила, что может теперь там «прописаться». Хоть у её правнучки, между прочим, ещё должно быть и своё жизненное пространство. Ну и «лазила» бы бабулечка по Интернету с папиного ноута. Или уж, на худой конец, только тогда, когда внучка была в школе. Нет же! Комп правнучки она облюбовала на все сто. Даже учётную запись в нём себе сделала.

Впрочем, любя свою бабушку, Оксана не возражала, и даже никогда не пыталась в своём компьютере в бабулины «владения» влезть. Посмотреть, чего там бабуля делала. Пусть себе «ковыряется». Хоть какое-то ей, бедняжке, отвлечение. А то ведь от таких мыслей, которые наверняка в её рассудке посеяли результаты последнего медицинского обследования, можно и с ума сойти. И недолгий уже остаток жизни вообще в психушке провести.