Сибирскую тайгу я не особо любил: летом приедешь — обязательно попадёшь в дикую жару, а зимой — в беспощадный мороз. А с весны по позднюю осень ещё и комары размером с собаку летают. Конечно же, великий учитель Анаксагорас не спрашивал моего мнения — хочу я ехать сюда или не хочу. Император выдал задание на зачистку вурдалачьего гнезда — значит, собираем сумки и отправляемся в путь. И плевать, что завтра у меня день рождения — восемнадцать лет исполняется! Николай Крузенштерн — мой заклятый лучший друг — был счастливчиком, ему повезло, он остался в Москве, разбираться с восстанием домовых.
А мне — на, пожалуйста, три дня поездом, два дня на машине и неделю пешком по болотам. Конечно, я преувеличиваю, но дорога и правда была очень долгой. И ради чего? Задание выглядело странным — скорее, как ложная наводка. Во-первых, в той местности ни в одной деревне не пропадали люди. Никаких подозрительных убийств — всё тихо и спокойно. А ведь к вурдалакам всегда ведёт кровавый след из множества трупов. Во-вторых, тварей никто не видел — лесорубы говорили о странных лесных жителях, которые чураются других людей. Но мало ли на свете живёт чудаков?
В общем, я думал, что мы приехали в Восточно-Сибирскую тайгу, да ещё и в разгар лета, зря. И в первые три дня казалось, что я прав, — мы ничего не могли найти. Однако на четвёртые сутки учитель Анаксагорас уловил сверхъестественный след в глубине чащи, по которому мы и направились. Через пару часов я услышал размеренный стук — словно кто-то рубил дерево. И действительно, выйдя на круглую полянку, мы увидели высокого крепкого мужчину, который в одном ритме махал топором. Огромная лиственница дрожала и грозила вот-вот упасть.
— Здравствуйте, — поздоровался мужчина, повернувшись к нам, и вытер пот со лба. — Вы заблудились? Я могу показа…
С пронзительным свистом меч учителя Анаксагораса разрезал воздух, и голова мужчины покатилась по траве, заливая её кровью. Бледные губы приоткрылись, открывая вид на острые клыки. Янтарные глаза слепо уставились в небо. Мужчина был вурдалаком, и теперь я отчётливо чувствовал, исходящую от трупа «нечестивую» энергию. Однако глаза… Когда вурдалаки убивают людей и питаются человеческой плотью и кровью, их глаза становятся красными — алыми, как небо во время заката.
— Учитель, посмотрите, у него янтарные глаза, — я склонился над мертвецом. — Он не причинял вреда людям.
— Он — монстр. То, что уродует наш мир, — отрезал Анаксагорас и ткнул пальцем куда-то влево. — Три твари находятся там. Отправляйся и прикончи их. Принесёшь доказательства, что выполнил задание. Я подожду здесь.
Он сел на мягкую траву, скрестив ноги, и закрыл глаза. Учитель всегда так делал, если считал, что мы, его ученики, справимся без его помощи, — моментально становился отстранённым и начинал заниматься своими делами, пока мы убивали монстров. Медитировал, как сейчас, или отрабатывал боевую технику, которую и без того мог повторить её с закрытыми глазами, даже если его разбудят посреди ночи.
Я направился в сторону, куда он указал, и пять минут спустя наткнулся на хижину. Она явно была построена человеком, который не особо смыслил в строительстве. На лавочке сидели дети — мальчик и девочка, погодки, лет семи. Неподалёку стирала женщина — в деревянном корыте, с такой ребристой «тёркой», которую использовали лет сто назад. Под моей ногой треснула ветка, и все трое повернулись ко мне. Глаза у них были янтарными.
— Вы заблудились? — спросила женщина. — Можете остаться у нас на ночь, а то скоро стемнеет, по лесу опасно бродить в темноте. А завтра мой муж проводит вас до ближайшей деревни.
— Не проводит, — я покачал головой, и в этот момент женщина заметила меч на моём поясе. Её глаза испуганно расширились, она бросилась к детями и закрыла их собой.
— Мы не едим людей, — прошептала она. — Никому не причиняем вреда. Питаемся дикими животными.
Я не мог поверить ей на слово, а до Анаксагораса мне было далеко — ещё не было достаточной силы, чтобы просканировать вурдалаков и понять, как давно они не жрали людей. Поэтому я поймал её взгляд и применил ментальную технику — фактически это было чтение мыслей. Грубое, бесцеремонное и очень болезненное. Женщина выдержала это молча, сцепив зубы. А я убедился, что она не врала. Супружеская вурдалачья пара больше десяти лет не охотилась на людей, а чтобы и соблазна не было, они уехали в глухую Сибирь. Дети даже не подозревали, что с ними что-то не так. Что они — нелюди.
— Пожалуйста, — взмолилась женщина. — Пощадите хотя бы моих детей! Отправьте в детский дом, они будут жить как обычные дети…
— Когда-нибудь в них проснётся жажда крови, и рядом должен быть тот, кто объяснит, что с ними происходит. Мы же понимаем, что они не выберут верный путь самостоятельно, без любящих родителей рядом, — я покачал головой. — Так что — нет. Я не отправлю их в приют.
Женщина заплакала. Всё заняло несколько минут. Я завернул в платок три окровавленных пальца и пошёл обратно, терзаясь сомнениями — правильно ли я поступил? Когда я вышел на полянку, учитель Анаксагорас всё ещё медитировал. Я отдал ему отрубленные пальцы, он удовлетворённо улыбнулся, и мы отправились в деревню, где остановились на ночлег.
Я притворялся, что полностью доволен и абсолютно расслаблен, но мои внутренности были скованы холодом — если учитель Анаксагорас что-то заподозрит и решит всё проверить лично, если моя маскировка слетит, если я выдам себя хоть чем-то, то учитель Анаксагорас узнает, что где-то в лесу бегут три вурдалака — женщина, мальчик и девочка, и у каждого из них нет мизинца. И в таком случае мне несдобровать…
Только вот Ледяному Дракону тоже необязательно знать, что я бываю мягкосердечным. Почему бы не получить выгоду, если есть такая возможность?
— Что ты хочешь? — поинтересовался Дракон.
— Дар, — я склонил голову набок. Холод отступил, температура вокруг меня поднялась, снег на небольшом пятачке, где я стоял, полностью растаял. — О драконьих дарах ходят легенды.
ebooksa