— Да какая разница! Сначала ты её обнимаешь и по голове гладишь, теперь вот танцуешь… А дальше что? Она тебе нравится?
— Нет, — твёрдо ответил Володя. — Да и вообще тебе-то какое дело, что у меня и Маши…
— Но ты говорил, что мы друзья!
— Конечно, друзья, но при чём здесь это? Юра, последние три дня с тобой что-то происходит. Я спрашивал, ты молчал. Потом взъелся на Машу. Но то, что ты сейчас сделал, — это уже чересчур!
Да, Юрка понимал, что ведёт себя крайне странно. Головой понимал. Не должны были Володя и его отношения с Машей вызывать такой ураган эмоций. Но вызывали. Сердце одновременно и болело, и сжималось. В груди пекло и давило. Горели щёки, а по коже бегали мурашки холода, пальцы подрагивали.
Володя был спокоен. Стоял, сложив руки на груди. Юрка приблизился к нему и, не разрывая зрительного контакта, сказал:
— Хочу, чтобы я был у тебя один!
— Ты и так один. Кроме тебя, у меня нет друзей, — произнёс Володя мягко, даже ласково. — Юра, если тебе нравится Маша, только скажи, я отступлю.
— «Только скажи»? Может быть, лучше ты сам мне всё скажешь?
— Что мне тебе сказать?
— Правду. Про неё. Это ведь она! Почему ты мне сразу не признался, что это она?! Почему скрываешь? И ведь что скрываешь — то, что тебе не терпится всего-то годик подождать? Ты подожди, и всё у тебя будет. Всё! А у меня никогда ничего не будет!
— «Годик»? Я не понимаю, — Володя и правда теперь выглядел растерянно, даже опустил руки. — Постой. Или… — он ненадолго задумался и вдруг резко хлопнул себя ладонью по лбу. — Во я дурак! Так вот почему ты странный, вот почему избегаешь меня и кричишь на Машу — она тебе нравится, но ей нравлюсь я! — Володя рассмеялся.
Глядя на цирк, который он тут устроил, Юрка начал злиться. Вдруг всё вокруг стало слишком ярким, будто разом обострились все органы чувств.
Гул щитовых казался оглушительным, запах сирени — приторным, и даже тусклый свет луны и звёзд его ослеплял. Володино лицо в этом свете стало белее, а серо-зелёные глаза засияли изумрудами. И, может быть, Юрке только показалось, но, помимо фальшивой радости, было в них что-то ещё. Будто Володя понимал больше, чем должен, будто он знал о том, что происходит с Юркой, гораздо лучше его самого. Но, несмотря на это, врал и устраивал клоунаду.
— Твоя «девушка со двора» — это Маша! Юр, я с радостью… я не стану мешаться! Дерзай, и всё у тебя будет!
— Да что ты несёшь?!
Юрка больше не отдавал себе отчёта в действиях. Время второй раз за вечер замедлилось. К гулу в ушах прибавился грохот сердца. Пытаясь перекричать его, Юрка набрал полную грудь воздуха:
— Да не Маши у меня не будет, а тебя! — и отвернулся.
— Стой, что? — Володя схватил его за руку и развернул к себе. Нахмурился, глядя глаза в глаза. — Повтори! Что ты сказал?
— Как мне тебе объяснить?.. — сдавленно прохрипел Юрка.