Софи не удивилась, но нахлынувшую панику побороть было сложно. Она не прошла?
Кенрик покачал головой.
– Бронте, это же абсурд. Я голосую за нее – и тебе не переубедить меня.
Софи задержала дыхание, когда все перевели глаза на Орели в ожидании последнего голоса. Та до сих пор не произнесла ни звука, и Софи понятия не имела, о чем она думает.
– Дай мне руку, Софи, – сказала Орели голосом таким же хрупким и прекрасным, как ее внешность.
– Орели эмпат, – пояснил Фитц. – Она чувствует твои эмоции.
Софи протянула дрожащую руку. Орели мягко сжала ее ладонь.
– Я чувствую страх и смятение, – шепнула она. – Но и небывалую искренность. И что-то еще… я не могу описать это. – Она открыла свои огромные голубые глаза и посмотрела на Софи. – Я отдаю тебе свой голос.
Алден, широко ухмыляясь, хлопнул в ладоши.
– Значит, решено.
– Пока решено, – уточнил Бронте. – Мы еще вернемся к этому вопросу. Уж я позабочусь.
Улыбка Алдена погасла.
– Когда?
– Подождем до конца года. Дадим Софи время освоиться, – предложил Кенрик.
– Чудесно, – кивнул Алден.
– Дураки, – проворчал Бронте. – Как старейшина, я взываю к своему праву потребовать прощупывания.
Алден кивнул и поднялся.
– Все уже запланировано. Я отведу ее к Квинлину, как только мы закончим.
Софи знала, что должна радоваться, но все мысли крутились вокруг слова «прощупывание». Звучало оно неприятно.
– Что за прощупывание? – спросила она у Фитца, пока Алден провожал всех к дверям.