Рифл шафл

– Я Мишеньку любила сколько себя помню. Всегда любила и всегда знала, что стану его женой. Чувствовала, конечно, что будет у нас не всё гладко… Только это меня ничуть не пугало. Ты родителей моих видела? Царство им небесное… Отец всё время пил, бил нас с матерью всем что под руку попадётся, под рёбра пинал. Я дома видела только пьяных уродов, да баб, с которыми отец спал… Когда подросла – он и ко мне в кровать ложиться повадился. Друзей или подруг у меня никогда не было – все от меня как от чумы разбегались… Все, кроме соседки тёти Ани – Мишкиной матери. Она жалела и любила меня, а за что – не знаю… Все мои платья и туфли, все пальтишки и сапожки – всё от неё. Даже Миша… Сама понимаешь, что когда она слегла с болезнью – не было у неё преданнее и вернее человека, чем я. Я так боялась её потерять, мне за ней горшки выносить труда не составляло. Я ей руки целовала и просила только об одном: «Не умирай, тётя Аня, не бросай меня!». Мишка парень был видный, у него девушек разных было – немерено. Но тётя Аня ему внушила, что самому любить – это одно, а когда тебя так преданно и беззаветно любят, ничего взамен не требуя – это лучшее, что для семейной жизни возможно. В общем, настояла, чтобы мы зарегистрировались. Конечно, стеснялся он меня, с друзьями не знакомил, в кафе-рестораны не приглашал. Но вы, Зиночка, поверьте мне: этого и не надо было! После смерти тёти Ани – когда их квартиру поменяли и из того дома съехали – я самая счастливая была. Пусть Миша живёт в своё удовольствие, пусть иногда не ночует. Ему – можно! Где он, и где я?! Моё дело о нём заботится и дом содержать в чистоте. Жили не хуже других. Миша не жадный – никогда куском не попрекал… Только вот говорил: «Не сиди, Ольга, дома, займись саморазвитием, на курсы какие-нибудь, на тренинги запишись…». Все курсы платные… А я привыкла каждую копеечку экономить, Мишенька один работает! С меня, дуры малограмотной, какой толк? Однажды в почтовом ящике нашла буклетик. Общество «Виталитов» – свободных людей будущего – проводит бесплатные курсы. Открывают секреты счастья, дают уроки общения, и всё в этом духе. Я пошла… Скажу правду – мне понравилось. Все люди вежливые, приветливые, и лекции у них интересные. Знаешь, вот живёшь-живёшь, считаешь себя никчёмным существом… Везде вроде как лишний… А тут тебе рады, по-настоящему рады. Со мной занимались, про устройство Вселенной рассказывали, в планетарий на экскурсию возили. Руководил подразделением Ордена «Виталитов» в нашей области…

Тут Ольга перевела дух, отпила из чашки и продолжила:

– Тусевич Аркадий Казимирович. Он, конечно, больше в разъездах находился, видели мы его не каждый день. Посещая Орден, я изменилась, даже Миша заметил, что на язык бойчее стала, людей перестала дичиться. Мне так хотелось с ним поделиться, всё рассказать, но он только отмахивался. Я уже и не помню, когда именно, но… Но начались времена, когда за посещение собраний и участие в мероприятиях Ордена потребовалось платить взносы. Я расстроилась ужасно. К хорошему быстро привыкаешь… Платить мне было нечем. Тогда Аркадий Казимирович и предложил мне служить Ордену исполнителем ритуальных практик – бесплатно, разумеется – сказал, что это и будет моим личным вкладом. Сказал, что Вселенная так решила, а он всего лишь проводник Всевышней воли. Представляешь, как я была горда! Да я в жизни до этого не чувствовала себя счастливей! Вот с того самого момента моя жизнь стала целиком принадлежать «Виталитам». Я стала самым преданным адептом Ордена и исполняла каждое указание своих «благодетелей».

Ольга закрыла лицо руками, но, собравшись с силами, стала рассказывать дальше:

– В основном, это были дни «Страждущих душ»… Это, Зиночка, такие встречи мужчин и женщин… Всех опаивают специальным зельем, вывозят на закрытые территории и…

– Оля, – Зинка погладила Борисову по руке. – Я знаю… Можете не рассказывать, я в рукописи прочитала.

– Я была уже, наверное, на пятом месяце беременности, когда впервые увидела Клода Эйдэна. Он провёл у нас собрание, Тусевич лично переводил его лекцию. Клод рассказал, что «избранных – вечно живущих» очень легко отличить от простых смертных, чей смысл существования – просто стать перегноем и своей жалкой массой увеличить почвенный слой планеты. Избранные приходят в Орден! Избранные становиться «Виталитами»! Неважно, каким путём, путь у каждого свой, но в течение земной жизни они обязательно служат Ордену. Этим руководят сверхразумные силы космического сознания. И чем больше ты служишь Ордену – тем выше степень твоего посвящения, и больше ответственности ложится на твои плечи. Но это почётный груз, ибо по нему произойдёт и воздаяние. После собрания Аркадий Казимирович пригласил меня к Клоду в кабинет. Клод положил мне руку на живот и предрёк мою судьбу… Да! Да! Зиночка, не улыбайтесь… Всё сбылось. Он закрыл глаза и произнёс: «Потерять и обрести! Снова потерять и обрести! Спасти от падения! В этом – твоя судьба. Мы – твои наставники, исполняй предназначенное во благо Вселенной!», – перевёл мне Тусевич. В назначенное время меня отвезли в клинику для родов, а потом велели отказаться от собственной дочери, приказав взять и растить словно своего совсем чужого мне ребёнка. Я не соглашалась! Я готова была на всё, но отдавать свою девочку не собиралась. Тут-то мне и показали видеозаписи всех дней «Страждущих душ» с моим участием. Я оказалась в западне! Я была припёрта к стенке! Безвыходность и безысходность стали моим уделом. Тусевич сказал, что тот, кто хочет нарушить предсказанный путь – будет наказан. Что видеозаписи – где моё тело как ритуальный сосуд использовали братья Ордена – передадут мужу. И тогда Вселенная исполнит только первую часть своего замысла – лишит меня всего, что я имею. И никогда больше в этой жизни я не смогу ничего обрести вновь… А если я проявлю послушание – всё ко мне вернётся… Поэтому, Зиночка, я вашу видеозапись и возвращаю… Сама в этой шкуре побывала! Нельзя в чужую жизнь вмешиваться…

– Так, вмешались уже… – Зинка потрогала лейкопластырь на порезах.

– Простите… И меня, и мою дочь…

– Ты, Оля, не отвлекайся! Рассказывай.

И Ольга продолжила:

– Как ты уже знаешь, я сделала всё, что велел Орден. Тусевич дал клятву, что будет присматривать за моей родной дочерью Наденькой и позаботится о том, чтобы она обрела семью. Я тогда даже подумала, что оно и к лучшему – совсем не хотелось, чтобы мой ребёнок служил Ордену и повторил мою участь… Прошло три года, непутёвая дочка Казимировича попала в аварию и погибла. У ребёнка при этом сильно пострадал позвоночник. А из-за травмы головы девочка потеряла слух. Аркадий был в отчаянии, как праведный лидер «Виталитов» он должен был демонстрировать своей пастве счастье и благодать, сыплющееся на него из космоса, на него – истинного потомка великих цивилизаций! На собраниях он постоянно рассказывал о священном куполе, укрывающем судьбу каждого, кто служит Ордену, от мирских горестей и невзгод. А тут такое! Дочка погибает, внучка при смерти. Конкуренты из посвящённых братьев, метившие на место Тусевича, активизировались, стали требовать чуда. Эйдэн – как мог! – помогал старому товарищу, рассказывая о том, что дочь Тусевича погибла сознательно, передав всю энергию своему ребёнку, которому уготовлено великое будущее… И снова начался ад! Тусевич с Эйдэном, угрожая мне, заставляли снова поменяться детьми. Девочки были похожи словно две капли воды, и никто никогда не заметил бы подмены… Никто из посторонних… Но как я должна была объяснить Мише, что наша жизнерадостная малышка вдруг превратится в инвалида? Тусевич сулил большие деньги… Я не соглашалась. Тогда он пообещал мне, что вернёт мне мою родную дочь, когда ей исполниться восемнадцать. Он даже показал мне её фотографии… Маленькая Наденька была такая хорошенькая, так походила на меня… Как не разорвалось моё сердце, когда я приняла это обещание… Вечером того же дня я всё честно рассказала Михаилу. Миша плакал, я раньше даже не думала, что он умеет плакать. Лучше бы он избил меня… Утром он поехал к Тусевичу и… Не знаю, о чём там они говорили, только вернулся он другим человеком – чужим. С порога заявил, что пока не верну родную дочь, он видеть меня не желает… Я поняла, что обязана его отпустить. Мы расстались. Я вместе с малышкой переехала снова к родителям. От Ордена ежемесячно выделялись деньги – на жизнь хватало. Орден посещала, чтобы не упускать из вида Тусевича и напоминать ему о данном слове… Девочка росла очень слабой. Лежит целый день – телевизор смотрит. Простужаться нельзя, перенапрягаться нельзя, волноваться нельзя! Ни одного здорового органа! Врачи удивлялись, как ещё живёт! Тусевич сдержал своё слово и через пятнадцать лет вернул нашу дочь. Знаете, Зинаида Львовна, поверите ли вы мне или нет, только мы с Мишей ещё до проведения всех экспертиз сразу поняли, что Наденька-Диночка нам – родная. Конечно, последние годы ей было непросто: жизнь в приграничной полосе, скитания… Но мы так радовались, что она нашлась, что всё остальное казалось неважным. Когда Диана умерла, Миша всё и придумал. Смерть Раисиной дочери мы скрыли. Некоторое время нам с Динкой пришлось прятаться. Миша пустил слух, что уехали мы, по святым места, о здоровье молиться. За это время он документы для Надюши справил. А позже перевёз к себе жить, велев притворяться глухонемой Дианой Борисовой. С возвращением дочери Миша возродился, и у меня камень с души упал… Знаешь, будто брёл восемнадцать лет по смрадной канализации, грязный, вонючий, и вдруг – конец чёртова туннеля, солнце, свежий воздух… Динка, наша кровинка – Борисовская порода! Всё понимает, сама через такую мясорубку прошла! Но наивная – мечтает, что я с Мишкой снова воссоединиться смогу. Ну да ладно… Не об этом речь. Так продолжалось два года. Потом, словно гром среди ясного нёба – известие о миллиардном наследстве! Ты не представляешь, что тогда началось, год тому назад! Дело в том, что перечень наследников был составлен поимённо: имя, отчество, фамилия, дата рождения… Не знаю, как вышло – нарочно или случайно? – но в фамилии Эйдэна была допущена ошибка. На первый взгляд – ерунда… Всего лишь одна буковка «е»… Но эта фамилия – благодаря произношению – в переведённом с английского экземпляре завещания даже не фигурировала. Раиса смекнула первая. Она тут же разыскала полного тёзку, да ещё и юриста по делам наследства. Петрова пообещала ему долю в наследстве, взамен на его услуги по урегулированию всех юридических формальностей. Однако Тусевич категорически этому воспротивился и уговорил Мишу принять свою сторону. Они тогда и не подозревали о личной связи Петровой с Антоном Шиловым, который ходил у Раисы в любовниках. Думаю, не без помощи Шилова Раиса стала подозревать Наденьку и, по всей вероятности, сделала генетическую экспертизу, принявшись шантажировать Борисова. Узнав обо всём, главный «виталит» Клод Эйдэн объявил о том, что женится на Артемиде, дабы урвать свой куш. Он также начал запугивать Тусевича и Мишу, что если они вздумают препятствовать – ему придётся предоставить в полицию доказательства о двойной подмене детей, о незарегистрированной смерти Дианы, о подложных документах… Что в свою очередь приведёт их на скамью подсудимых и лишит наследства. Все сошли с ума! Все возненавидели друг друга! Раиса устроила так, чтобы именно вы работали с рукописью, в ней она старалась оболгать Михаила с Динкой, представить их не отцом с дочерью, а сожителями, и в придачу – всё Динкино прошлое вытащить наружу… Если бы вы дочитали тетрадь – мы лишились бы не только наследства, а даже того, что сейчас имеем. Хорошо, что Динка всё вычислила… Вы уж простите, но эту тетрадь я лично сожгла. Вот и всё, больше ничего не знаю. Полагаю, на большинство ваших вопросов я ответила…

– Ну да! – саркастически заметила Зинаида. – Динка вычислила сначала рукопись, потом – мои записи… Чего не сделаешь ради миллионов… Спасибо за исповедь, мне всё понятно… Как ещё попытаетесь мной воспользоваться? – с вызовом спросила Зиночка.

– Помогите! Я никому не верю. Никому! – с тоской в голосе произнесла Борисова.

– Немудрено, – зло бросила Зинка. – Всю жизнь беспросветно врать… Кому уж тут верить. Каждый судит по себе. А с таким опытом, как ваш…

– Вы не поняли… Я уверена в том, что мою дочь попытаются убить.

– Вряд ли… Если хотели убить, то, наверное, уже убили бы, – цинично пошутила Зина, глядя Борисовой в глаза.

– Знала, что не поверите! Вот прочитайте…

Ольга снова взяла в руки пластиковую папку и вытащила помятые страницы отпечатанного на компьютере текста.

– Что это?