– Ты такая маленькая, – произнесла Эдалин из-за ее плеча, отчего Софи чуть не выронила альбом. – Прости, я думала, ты меня услышала.
Она покосилась на альбом с горящим в глазах любопытством, и отчасти Софи захотелось закрыть фотографии и разделить две половины жизни. Но если ее человеческая семья действительно не лишится воспоминаний, то все придется смешать.
Она похлопала по одеялу и перелистнула в начало, а Эдалин подвинулась ближе, обнимая Софи за плечи.
– Только посмотри на эти огромные карие глаза, – прошептала Эдалин, рассматривая первые страницы.
– Да, даже ребенком я была странной, – пробормотала Софи.
Все эльфы были голубоглазыми, но из-за генетических изменений радужка Софи была коричневой с золотистым отливом. За это ее и дразнили, и хвалили, поэтому наверняка она знала только одно: она всегда будет отличаться.
– Ты была красивой, – настояла Эдалин.
Софи фыркнула.
– Ой, да ладно – ты посмотри на мою огромную голову!
– У всех малышей большие головы. И вообще, тебе нужно было место для умного мозга.
– Коне-е-е-ечно. Даже не сомневаюсь, – Софи присмотрелась к фотографиям. – Я была очень серьезным ребенком.
На каждой фотографии она сосредоточенно хмурилась, будто пыталась разобраться в окружающем мире.
А может, она какала. Детей сложно понять.
– Ты была прекрасна, – Эдалин коснулась края фотографии, где малышка Софи была наряжена в такое количество оборок, что казалась цветком. – Такой и осталась.
Следующая страница состояла из семейных фотографий: тогда их было трое, хотя на третьей фотографии мама Софи явно была беременна.
– Иногда я забываю, что до нас у тебя была целая жизнь, – прошептала Эдалин, и тоска в ее голосе всколыхнула новые тревоги.
Эдалин перевернула страницу на фотографию, где Софи сидела на выцветшем старом диване, держа на коленях маленькую сестру.
– Ты, наверное, очень по ним скучаешь.
Софи кивнула.
Но она не смогла заставить себя сказать, что ее человеческой семье могут оставить воспоминания. Потому что она не подумала, как на такое отреагируют Грейди и Эдалин.