Развод. Последняя измена

— Нам палки в колеса вставляли, но проект выдержал и бомбанул! Плюс я форму наращиваю и могу вернуться в гонки. Думаешь, тем, кто на мое место нацелился, это по вкусу? Головин рвет топы. Все… Честно выбить из-под ног почву они не могут, в ход пошли грязные методы. Мась…

Вит выдыхает.

— Я на трамплине перед прыжком. Пожалуйста, не угробь мой взлет напрасными подозрениями.

Вот и весь разговор.

Не угробь меня, просит он.

А как же я? Мне нервы вытрепали эти неурядицы.

Я едва нахожу в себе силы не скатиться в истерику. Или силы уже все, исчерпаны? Наверное, поэтому я так реагирую.

Да, я устала. Вымотана!

Попробуйте вынести бзыки мужчины, который шел только вперед, брал высоту за высотой, а потом вдруг свалился с пьедестала и даже, прости, задницу себе некоторое время не мог подтереть! Утки за ним выносить приходилось и терпеть его дурное настроение по этому поводу.

А сколько раз он рвался на тренировки? Рвался и срывался.

Сколько скандалов, мелких ошибок, осечек, травм…

Сколько слез я выплакала, и нельзя это показывать. Нельзя!

Кир как-то пьяно заявил: «Надо жить по принципу: нас ебут, а мы крепчаем. Это гонка не на скорость, Ин. На выносливость. Понимаешь? Вит — скорость, драйв. Ты — крепкий, надежный тыл. Так и должно быть!»

Тогда он, конечно, задвинул мне про житейскую философию, но я в его пьяные бредни не вникала. Мне тогда вообще показалось, будто он ко мне клеится, потому что повис на плечах, дышал перегаром и не отлипал, еще на танцы позвал.

А Вит? Где был в это время Вит?

С телефоном вышел, его кто-то поздравлял. Кажется, школьный друг, живет в другом часовом поясе, с колоссальной разницей.

— Мась… Мась, послушай.

Вит присаживается на корточки передо мной, согревает руки между своих ладоней.

— Верь мне. Слышишь? Я люблю тебя. Очень. Я тебя… Люблю. Ты нужна мне. Именно сейчас. Как никогда раньше. Знаю, тяжело. Напряжение колоссальное. Но не ведись ты на эти тупые разводы. Поговори со мной.

— Хорошо. Давай поговорим. Что было на вечеринке?