Но человек с узкими серыми глазами уже исчез, наверняка поняв, что его заметили.
– Странно! Сегодня утром, когда мы выходили из редакции, он наблюдал за нами. А теперь оказался здесь! Его узкие глаза почему-то кажутся мне знакомыми. Вчера… И позавчера тоже…
Заинтригованный, Шмитт нагибается, пытаясь сквозь блики оконного стекла разглядеть незнакомца, но тщетно. Тот уже скрылся из виду. Набычившись, он шутливо-зловещим шепотом спрашивает:
– Как думаешь, за кем он следит? За тобой или за мной?
Я не колеблясь отвечаю:
– За мной!
Шмитт поднимает брови, удивленный моей серьезностью, тогда как сам он валял дурака.
– За тобой? Почему?
– Не знаю.
Он усмехается:
– Ты меня разочаровал, Огюстен: я-то считал себя знаменитостью, а следят почему-то за тобой.
Я с улыбкой качаю головой, не смея признаться ему, какая догадка меня мучит. И снова меня прошибает холодный пот.
Кто же он – этот незнакомец с волчьими глазами, которого я встречаю на протяжении двух последних дней?
Уж не мой ли мертвец?
19
Момо сбивает китайских солдатиков на огромном экране. Куча трупов непрерывно растет, кровь брызжет на стекло экрана, но на нем тотчас возникает новый батальон солдат, нетерпеливо рвущихся в бой, где их ждет мгновенная гибель. Момо не знает промаха, он убивает, как дышит.
За его спиной торчит Хосин, настороженный, агрессивный, с беспощадным взглядом, с перекошенным ненавистью ртом. Оправившись от взрыва, он набрал вес, вдвое увеличился в размерах, стал намного ярче и теперь расправляет плечи, как орел – крылья, накрывая младшего своей тенью, – вылитый ангел смерти. Конечно, Момо сам жмет на гашетку, но Хосин науськивает его, беснуется, что-то неслышно вопит, наслаждаясь зрелищем бойни, которую ведет руками брата.
Интересно, осознаёт ли Момо, какую власть имеет над ним жестокий старший брат? Не знаю, не уверен… Но в его спокойствии чувствуется что-то механическое, покорность марионетки, управляемой кукловодом. Я трогаю его за локоть:
– Тебе нравятся эти игры?
Момо вздрагивает от неожиданности и, очнувшись от своего смертоносного исступления, оторопело глядит на меня: