Карета везла нас к замку Фальвертов. Теперь я уже не хорохорилась и не храбрилась, а прижалась к мужу крепко-крепко.
– Ты же со мной, чего тебе бояться? – усмехнулся он. – Неужели ты и вправду думаешь, что я позволю кому-нибудь тебя обидеть?
О, это уж точно нет! Дар – самая настоящая каменная стена, за которой я могу чувствовать себя чертовски уверенно, да только его отец тоже из Фальвертов, и у него точно не мягкий характер. И сейчас мне кажется, что я умру от ужаса, от одного только его взгляда – презрительного и недоброго.
– Хочешь, мы развернемся и поедем домой? Тебе нельзя нервничать, познакомишься с моей семьей в другой раз. Никуда они не денутся.
Ну уж нет, на это я была совсем не согласна.
Идея все-таки представить меня семье была не чья-нибудь, а моя. У Дара могут быть какие угодно разногласия с отцом, его отец может как угодно ненавидеть и презирать меня, но наш будущий малыш не должен от этого пострадать, верно? И у него должны быть и хлопотливые тетушки, и дед, который, может быть, и будет долго злиться, но никак не сможет противостоять обаянию внука или внучки, тут уж пока точно не скажешь.
Дорога пролетела как одно мгновение, и, когда повозка остановилась, я вцепилась в дверцу, не в силах ее открыть.
– Ну же, милая, ничего не бойся. – Дар чуть ли не на руках вынес меня из кареты.
Замок Фальвертов был огромным и неприветливым. Он возвышался, словно серая гора. Казалось, его стены давили на гостей. Отец Дара встретил нас у самых ворот. Первым делом он окинул взглядом мой живот, и у меня внутри всё заледенело. Конечно, если не знать, то ещё ничего не видно, но дело как раз в том, что он знает… Дар сообщил ему сразу, как только я дала своё разрешение.
И вот теперь я стояла под его суровым взглядом и изо всех сил старалась не показать, как сильно волнуюсь. Что, если он сейчас закричит, чтобы человечка с её отродьем скорее вымётывалась прочь? Или скажет ещё что-нибудь примерно так же приятное.
Отец Дара перевёл взгляд на сына. Я почувствовала, как сжались пальцы Дара вокруг моей ладони. Он тоже волнуется…
И тут отец Дара шагнул к сыну и крепко его обнял.
Я застыла, едва не уронив челюсть. Это что же, он рад нас видеть или просто пытается придушить Дара от избытка чувств? И чувства эти – вовсе не отцовская любовь.
– Слышал о твоих успехах, сын, – сказал он. – Думаю, мать бы тобой гордилась. Мы все тобой гордимся, – сказал он, а через секунду в крепких отцовских объятиях оказалась уже я.
– Но вы же были против нашего брака, – ляпнула я совершенно невежливо и тут же сжалась.
Отец Дара подхватил нас под руки и повел внутрь, на ходу объясняя:
– Я был против того, чтобы мальчишка и шалопай, едва окончив университет, брал на себя ответственность, которую не сможет оправдать. Но я ошибся. Сейчас я вижу перед собой мужчину, который в состоянии позаботиться о себе и о своих близких. Так что я рад – похоже, теперь я смогу спокойно встретить старость.
Я бросила на Фальверта подозрительный взгляд. Уж старым-то он точно не выглядел. Моложавый мужчина в самом расцвете лет. Красавцем его, конечно, не назовешь. Но уверена, появись он в нашем университете, все юные студентки, от первого до пятого курса, влюбились бы в него тут же.
Ну ладно, пускай не все, но подавляющее большинство точно.
И все-таки я насторожилась. Что-то было неправильное в этом приеме. Неужели известие о моей беременности так легко и быстро растопило каменное сердце Фальверта? Впрочем, если эта ненормальная, сумасшедшая любовь к детям у них семейное, то запросто может быть и так.
ebooksa