— Из ложечки кормлю.
Ну, Томка, ну, аферистка! Подсуропила. Ладно…
— Как тебя зовут, герой? — спросил я, подойдя к мальчику.
— И-и-и-ван, — промычал он с трудом.
Твою мать!
— Значит, так, Ваня, — сказал я, приседая рядом. — Сейчас тебя мы обследуем. Давай, положу на животик — мне так удобнее. Не возражаешь?
Он покрутил головой. Ну, хоть это… Я взял легонькое тельце, и примостил рядом с собой. Положил ладонь мальчику на затылок. Картинка появилась мгновенно: те же красные нити, что и у Маши. Провел руку выше — и там жар. Да еще какой! Блядь! Я убрал руку и повернулся к Янине.
— Случай сложный: поражены позвоночный столб и кора головного мозга.
— Вы сможете?..
Она не договорила.
— Попытаюсь, — пожал я плечами, — но гарантии не даю. Согласны?
— Да! — кивнула она.
— Мальчик будет ощущать холод на затылке и темени — словно положили лед. Вытерпит?
— Не беспокойтесь! — заверила Янина. — Он у нас стойкий оловянный солдатик, — глаза ее повлажнели. — Столько процедур уже прошел! Да, сына?
Мальчик в ответ что-то неразборчиво промычал.
— Тогда приступаем.
— Я могу присутствовать?
— Хорошо, — согласился я. — Только встаньте, чтобы не отвлекать. Мне нельзя терять концентрацию.
Она закивала и отошла от дивана, встав за моей спиной.
— Ну, солдатик, терпи! — сказал я и положил ладонь Ване на затылок.