Мужчина пел соловьем, рассказывая и про Рида, и про Доран. Единственное, о чем он умолчал – про Равель и подходящего на подмогу Иллойского.
Не из героизма, а чтобы оставить себе шансы. Мало ли…
Его слова подтвердили сначала Роман, а потом и Виктор. Мурсун подумал немного…
Что ж, Доран – так Доран. Хотя по следам и так все понятно. Жаль, обогнать Торнейского по дорогам не получится – Интара, с-стерва.
В болотистой местности, с прихотливо извивающейся рекой, лучше всего было передвигаться по воде. А по дороге…
Можно. Только кругаля втрое дашь.
Рид шел прямо через лес, ну так у него людей меньше и животных. Проще пойти за ним и нагнать у Дорана.
А эти предатели…
Мурсун с удовольствием разорвал бы их конями, как положено в Степи. Собаке – собачья смерть, и простите, песики, что вас сравнили с такой мразью, как предатели. Останавливала нехватка времени – раз. Ну и…
Каган их догонит и будет весьма недоволен. Вот и предъявить ему пленников, пусть срывает зло на них. Все одно – не жалко.
Так что…
– В обоз их, и стеречь. Кагану покажем.
Кан-ары быстро сообразили, что происходит, и закивали.
Да. В обоз.
И беречь, беречь… во всяком случае – пока, в хозяйстве пригодятся. А потом как каган решит.
И – вперед!
Выступаем! Надо догнать Торнейского, пока нас каган не догнал! А то и пленники не помогут.
– Утро начинается, начинается-а-а-ааа…
Спать хотелось – зверски. В пожилом возрасте проблема уснуть, в молодом – проснуться. Но – чашка кофе, половина из которой выплеснулось на руку, потом одежда, потом массаж всего организма (особенно достается ногам в общественном транспорте), короткая пробежка до работы – и voila![10]
ebooksa