– А у нас и того не было. Бабушка зарабатывала, но копейки. Мать сидела со мной, отец тоже из кожи вон рвался…
– И?
– Рваться мало, надо к этому еще и хитрость иметь. И изворотливость, – развела руками герцогесса. – Я достоверно не знаю, как там было дело, но мать уверяла, что его подставили. Да и он сам – тоже.
– Посадили?
Антон даже не подумал дергаться. А чего тут страшного? У нас и так полстраны сидело, а вторую просто как следует еще не допрашивали. Да и…
Всем известно: скрысил батон – пойдешь на нары, скрысил миллион – пойдешь в депутаты.
– Мать оставила меня на бабушку и поехала к отцу. И бабушка ей не простила.
– Вот как?
– Человек советской формации. В тюрьме сидят только те, кто в чем-то виноват, а раз нарушил закон, то вон из ее жизни…
– Понятно.
– Она посчитала, что мать предала нас и предпочла нам уголовника.
– А разве это не так? – коварно уточнил Антон.
Малена вздохнула.
– Я их судить не стану. Я тогда вообще ничего не соображала, а сейчас уж и не разберешь, кто прав, кто виноват… бабушки давно нет.
Слезинка таки поползла из глаза, и Малена смахнула ее кончиком пальца. Вот уж ни к чему!
– Вы не общаетесь?
– Общаемся. Но сюда родители ехать не хотят. Они устроились в деревне, у них там дом, хозяйство… им в город и не хочется.
И ведь ни слова неправды. Аристократия!
Матильда искренне восхищалась сестрой в эту минуту. Умничка Малена, какая ж умничка! Она бы никогда так не смогла!
– Вот оно что…