Радужные грёзы

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ты должен лежать, – сказала я Винсу, мягко опуская его руку. А затем, не торопясь, встала, направилась к своей одежде, и уже значительно громче произнесла, – Даже если бы мы здесь предавались разврату, позвольте узнать, какое Вам до этого дело, князь Валерн? Неужто завидуете?

Наверно ещё никто не отвечал этому заносчивому типу в таком тоне, потому что на долю секунды под маской невозмутимости на лице проступила ярость. Но князь был бы не князем, если бы мгновенно не взял себя в руки.

– Всё, что касается моего младшего брата, касается и меня, – бесстрастно произнёс он, глядя чётко в мои глаза.

Выдержке князя Валерна могла бы позавидовать ледяная статуя. Молодая обнажённая девушка шла к своей одежде, лежащей в каких-то двух или трёх шагах от его сапог, а он за всё время не позволил себе ни единого взгляда ниже моего подбородка. Когда я подошла к своим вещам и нагнулась за рубашкой, Валерн и вовсе перестал смотреть на меня, крикнув:

– Винсент, ты почему разлёгся? Воинам помочь не желаешь?

Я поискала глазами свои трусы, и, не найдя их, плюнула, натянула штаны. Видимо ветер отнёс их куда-то, но при старшем князе обшаривать соседние кусты в поисках нижнего белья как-то не с руки.

– Ему нельзя сейчас двигаться, пускай Ваши воины соорудят носилки и перенесут князя в лагерь, – прервала я Валерна.

Он обернулся ко мне, слегка приподняв одну из бровей, и всё-таки скользнул изучающим взглядом по моей груди. Однако при этом на его лице не дрогнул ни один мускул, а по непроницаемому выражению было непонятно, нравятся ли ему увиденное, или же он вовсе испытывает ко мне омерзение. «Железный он, что ли? Не повезло его жене…». Без всякого стеснения я накинула на себя рубашку и застегнула пуговицы.

– И с какой стати я должен слушать бывшую служанку лорда Кьянто? – в голосе звучали нотки раздражения, но мне было всё равно.

– Вашего брата укусила ядовитая змея, – ответила максимально хладнокровно, застёгивая последнюю пуговицу у горла и почему-то чувствуя себя защищённее. Хотя Валерн не проявлял ко мне мужского интереса, а скорее, наоборот, демонстрировал, как сильно я ему не нравлюсь, одетой я ощущала себя комфортнее. – Ему нельзя двигаться.

– Ядовитая? – Валерн не поверил ни единому моему слову и переспросил, явно издеваясь. – И что же ты делала? Неужто спасала? Или выполняла последнее предсмертное желание?

В этот момент Винсент вздохнул и произнёс заметно севшим голосом:

– Вал, не обижай Элли, пожалуйста. Она действительно сделала невероятное. Меня укусил чёрный аспид, а она спасла меня. Я жив лишь благодаря её стараниям.

А вот слова Винсента подействовали на Валерна как ушат холодной воды на голову. Он дёрнулся и стремительным шагом приблизился к брату, но неожиданно остановился как вкопанный. Перед начищенными до блеска носками сапог валялось отрубленное тело змеи.

– Что?! – старший Торн неверующе поднял чешуйчатое тело пресмыкающегося к лицу, а затем воскликнул, – Винс, ты идиот! Поднимайся скорее, надо прижечь рану!

«Прижечь?! Он что, его в могилу свести хочет?! Ну, не-е-ет, я этого не допущу!» У меня уже начинал дёргаться левый глаз от этого белобрысого умника.

– Никаких прижиганий! Валерн, из всех присутствующих по-идиотски ведёте себя только Вы! Я как целитель повторяю, что Винсенту сейчас нельзя двигаться! Попросите воинов соорудить носилки и перенесите младшего князя в лагерь! – я разъярённой фурией бросилась к Винсенту, которого уже самостоятельно пытался поднять его непутёвый старший брат, и с силой оттолкнула Валерна, загораживая младшего князя собой.

– Да что ты вообще понимаешь в укусах змей?! Да кем ты себя возомнила, безродная глупая девка, не облагающая зачатками ни ума, ни магии! – не остался в долгу князь Валерн и вновь сделал попытку поднять брата с песка.

Наши руки переплелись, я с силой надавила на запястья донтрийца, навалившись почти всем своим весом, чтобы оказать хоть какое-то ощутимое сопротивление старшему князю. Он прожёг меня уничижительным взглядом, скривив уголки губ.

– Да как ты смеешь дотрагиваться до меня, самого князя Донтрия, да ты… – в голосе послышалось почти что шипение змеи.