– Так надо, – тихо проговорила она. – Мы пойдем. Спасибо тебе.
Она проворно поднялась, подхватила маленького на руки, тот, что постарше, привычно вцепился в ее юбку, и Таис и охнуть не успела, как все трое вышли за калитку.
– Так надо? – Таис повернулась к Наде и уставилась на нее. – Кому надо? Ты знаешь?
Надя лишь покачала головой и мрачно поджала губы. Может, она что-то и знала или о чем-то догадывалась, но не говорила.
Таис вздохнула, поднялась, взяла за липкие ладошки оставшихся детей и повела их по лесенке вниз к водопаду. Этих чумазых надо было отмыть, а то, пожалуй, и собственные родители не узнают.
Деревянный мостик упирался в каменный пятачок, рядом с которым вода шумной блестящей лентой сбегала в ожидающий ее внизу океан. Водяные струи не умолкали никогда, и Таис даже во сне слышала их ворчливый и беспокойный гомон.
Водопад не был холодным: узенькая речушка, из которой он рождался, текла под горячим, беспощадным солнцем и прилично нагревалась. Да и воздух к полудню стал тяжелым, налился жарой и повис неподвижной массой. Масса воздуха над блестящей массой воды.
Потому Таис без зазрения совести стянула с мальчишек рваные длинные рубашки и сунула всех троих под струи воды, падающие на каменный пятачок. Те покорно зажмурились, съежились, самый младший возмущенно пискнул и закрыл глаза ладошками.
Ее поразила беспомощная худоба детей, а на ногах – следы от хворостин, которыми их стегали взрослые. Здешних детей всегда наказывали за малейшую провинность.
– Мойтесь, не стойте, – грубоватым голосом сказала Таис, стараясь прогнать одолевшее ее смущение.
Впрочем, быстрые струи и сами отлично справились с работой, смыв с мальчиков остатки пыли и грязи. Вместо мыла островитяне использовали отвар каких-то мыльных корней, который очищал и смягчал кожу. Отвар стоял тут же, на каменной полочке, рядом с мочалкой. Здешний закуток все домашние Таис использовали вместо душевой. Этим отваром Таис и воспользовалась, окончательно приведя детей в порядок.
Отмытых мальчиков она отправила на солнышко, которое с готовностью высушило их мокрую смуглую кожу. Теперь дети выглядели чистыми и вполне милыми, осталось только постирать ту рвань, в которую их одевали родители. Таис горестно вздохнула и взялась за стирку, желая про себя, чтобы черти побрали и нелегалов, и их остров.
Когда наконец все четверо поднялись наверх, к столику и печке, на соседнем огороде уже возились хозяева, они складывали трупы обезьян в деревянную тележку. Трудились, как всегда, женщины: хозяйка и две ее дочери, девочки-подростки. Охая и причитая, они оглядывали поврежденные посевы, собирали черепки посуды и разбросанные продукты.
Их небольшой двухэтажный домишко, такой же, как и у Таис, не пострадал. Крыша осталась целой, да и на деревянной веранде почти не было мусора. Зато забор со стороны улицы был повален, калитка тоже лежала в пыли.
Аккуратные овощные всходы на огороде Таис выглядели как насмешка посреди всеобщей разрухи. Только у них во дворе все уцелело, только до их дома обезьяны не смогли добраться.
Соседка, разогнувшись и перестав подбирать в подол вывороченные из земли кусты картофеля, заметила Таис и мальчиков, охнула, показала на них пальцем и что-то прокричала. Потом подошла к забору и заговорила.
– Это же дети Тамила. Его это дети. Их оставили для обезьян. Как они выжили? Обезьяны не стали их есть? Не приняли жертву?
Голос женщины звенел от напряжения, она хмурилась и так смотрела на мальчиков, словно они были привидениями или жуткими обезьянами.
– Какая жертва? – тихо спросила Надя, прекратившая вытирать посуду. Она поставила неровную глиняную миску на стол и не спеша приблизилась к забору.
Соседка отрицательно мотнула головой, почему-то зажала рот смуглой ладонью, словно только что сболтнула страшную тайну, отступила на несколько шагов, не сводя глаз с мальчиков, после снова принялась за работу. Ни слова больше от нее не удалось добиться, а ее дочери и подавно молчали.
ebooksa