Осознание оглушило. Псаков упертый хренов Ликас. Он точно смог бы придумать такое. Мой Наставник – идиот. Псаков идиот.
– Это Ликас? – я села ровно, чтобы не упустить ни слова.
– Я говорил Совету, что стоит сделать другую ставку, – Хакан довольно смеялся, оглаживая усы. – Наставник важнее…
– Хакан. – Если это очередная игра аллари…
– Истина, – он поднял ладони вверх, сложив их в форме клятвы небесам.
– Тогда зачем Ликас притащил меня в пещеру, чтобы выбрать Хранителя, если он сам…
– Ликас юн, – Хакан продолжал щурить в довольстве узкие щелки глаз. – Осколок мал. Связь почти истаяла. Решил, что неправильно провел первый ритуал. Второй раз мнения Совета тоже никто не спрашивал, – он фыркнул в усы с тщательно скрытой гордостью.
Гордится идиотизмом Наставника?
– Значит, Хранителей не два, а три? – Мой мужик, мерзкая баба и Ликас. Двое на юную Вайю.
– Два, – дед снова огладил усы. – Одна – юной деве. Воин – для воина. А юный Ликас… не дух. Поэтому все неправильно, – старикан тоскливо вздохнул. – «Хранящий–в–жизни–и–смерти».
Опять их алларийские заморочки? Я почти запуталась.
– Хорошо, – я кивнула, рассуждая. – Остается одна душа и один Хранитель после источника. Новый якорь. Как это поможет Наставнику? – это то, что волновало сейчас больше всего.
– Добровольная жертва, – старик отвел глаза в сторону, чтобы не встретится со мной взглядом. – Можно оставить осколок. Юная дева продолжит жить. Хранящий–в–жизни–и–смерти продолжит служение роду аллари.
– Оставить это как?
– Чтобы взять, нужно что-то отдать. Чтобы сохранить – нужно отказаться.
– Отказаться от себя?! – я не хотела, но голос предательски дрогнул. Это пугало гораздо больше гипотетической смерти.
– Это лучшая возможность, – Хакан подался вперед и заговорил торопливо и убедительно, – тогда якорь не нужен. Все продолжат жить.
Продолжат жить? Все? А я? Кем стану я? Истеричкой, которая влюблена в Квинта и любит тряпки? Куда денусь я?
– Хакан…