Ритуал

– Уходим, быстро…

Шаги, скрип снега, стихли через пару мгновений, но я выждала ещё, крутнув вспыхнувший силой артефакт на пальце – лучше быть готовой. Самое мощное из атакующих колец – стена огня, не остановит десяток, но задержит, это точно.

Я высунула нос тихо, проверив чарами предварительно – во дворе никого живого, старая лавка пылала, подожженная с трех сторон, языки пламени уже подбирались к крыше, облизывая сухое дерево – городские маги будут не скоро – сегодня костры пылают везде, пока сообразят, что размер слишком велик для праздника – выгорит уже все.

В сапогах хлюпало, с плаща капало – отчетливая дорожка на снегу от чана до крыльца. Я выплела поисковое – и оказалась права, они использовали три простых артефакта огня. Щелкнули кольца – первый погас, полыхнув в последний раз, второй, третий.

В доме было дымно и горячо – уже занялись и тлели балки, дышать было нечем, я подняла мокрый подол юбки наверх и закрыла лицо. Если балки рухнут – дядин купол выдержит.

Аллари работали чисто.

На первом этаже, в кухне и кузне не осталось никого живого. Я перешагивала тела, сапоги скользили по крови. Я насчитала около десятка горцев – и ни одного Старейшины из общин, все юнцы, как на подбор, курс третий – четвертый, половина в форме Кернской.

Идиоты. Малолетние идиоты. Решили поиграть во взрослые игры?

Убивали быстро – одним, реже двумя ударами. Почему не сопротивлялись? Я присела рядом, перевернув руку одного из мальчишек с чем-то знакомым лицом – мелькал на Турнире? Кольца на месте, артефактов мало, плохонькие, но есть, нашивки – пятый, целительский, Кернская.

Почему? Чары не действуют на аллари напрямую, но есть огонь, вода, молнии, наконец… они даже не взяли с собой оружие… только один ритуальный кортик валялся в стороне.

Щелкнули кольца, и я выплела чары поиска живых – первый этаж – все мертвы, подвал – все мертвы, верхний ярус – есть, есть живые.

Вход на чердак был сбоку от заколоченной двери в лавку – шаткая лестница, которой явно пользовались не часто. Наверху было полно пыли и только одни следы – аларийские сапоги без каблуков, туда и обратно. И никаких больше. Но живые – должны быть.

Рассохшиеся доски поскрипывали под ногами, заготовленное плетение светилось над правой рукой, я прошла вперед, но тот алариец был прав – один мусор и ничего кроме.

Крысы?

– Блау…, – тихий голос позвал сбоку, и я подпрыгнула от неожиданности, шарахнув молнией в угол. Клубы пыли взвились воздух, запахло озоном и кто-то надсадно закашлялся.

Балки и стены поплыли маревом, звякнуло кольцо, откатившись почти к моим сапогам, и купол иллюзий спал.

– Хо…хороший артефакт… сделал…, – «четыре империала» закашлялся, на губах запузырилась кровь, – … за… зачёт… сразу… получил бы… по спецкурсу…

Я подняла с пола кольцо и шагнула вперед. Горец был плох. Темно-синяя форма на груди вымокла, рана была глубокой, почти такой же, как у юнцов внизу – наискось, одним четким ударом.

Как он залез наверх?

– Мы искали… сами… обвинили нас… Старейшины не делают… ничего… мы решили найти сами…