Я погладила пальцем меловой круг на столе – они рассчитали верно, формацевты у них, как и раньше – на высоте.
– Не трогайте…
– Пусть, – мягко Я-Син прервал серого, остановившись за моей спиной.
– Я не сильна в формацевтике, и рунные круги мы проходили пока постольку-постольку…
– Но трактат Вериди вы из библиотеки взяли…
– Я там почти ничего не поняла, – призналась я честно, – кроме того, что теория требует тщательной проверки.
– И такая возможность вам представится, – хмыкнул Серый.
Ритуал мы обсуждали недолго – всё было просто – быть фокусом, сыграть мелодию, которую Вериди выдал за опус собственного сочинения, вложив силу и… дождаться результата. Которого не будет.
Я листала свитки с нотами и с трудом удерживалась от улыбки – всё так предсказуемо, и ту погрешность, что Вериди писал это под барабаны, они опять упустили. Прошлый раз не получилось со мной, они притащили живого Вериди из Восточного Предела. И опять не получили ничего.
Потому что это не работает. Потому что защиты не существует, потому что те Серые, которые участвовали в экспериментах, обречены сходить с ума и идти на зов любого любого заклинателя, как твари на зов флейты.
Новые Серые.
Именно это провозглашали тогда, во время войны. Новые. Быстрые. Способные видеть в темноте. Приобретающие высокую сопротивляемость к большому числу чар, как твари. Серые, которые искусственно породнились с тварями.
За одно это Я-Сина нужно уничтожить. За саму идею того, что можно скрещивать тварей и Высших, в бесплодных попытках получить иллюзию «породнившихся».
Сотни лет генетических изменений они хотят пройти за зиму-две и получить Армию. Свою собственную подземную Армию, которая неподконтрольна Столице, неподконтрольна ни одному из Пределов.
Но Серые ошиблись.
Инъекции крови тварей любых видов не способны изменить генетический код, они способны только вызвать мутации. Необратимые. Мутации.
Я прикрыла глаза ресницами – пальцы задрожали, дернувшись.
Как долго я ждала. Как долго. Можно говорить о высоких целях, о том, что нужно предотвратить, уничтожив сейчас ключевую фигуру и главного вдохновителя экспериментов – Я-сина, но… врать себе последнее дело.
Я-сину просто не стоило тогда отдавать тот приказ.
Я покосилась на переливающееся серое марево выше плеч – если бы можно было видеть глаза, зрачки, я бы точно сказала, пройдена точка невозврата или ещё нет.