— О — о — о… поздравляю.
— Очень сухо, Блау.
— Мне простительно — я ошеломлена.
— Не ты одна предпочитаешь ночные бдения, — выдала Марша язвительно. Мы тоже провели ночь в храме Мары… прорыв застал нас там, подняли купол до утра, дороги перекрыли, и мы не смогли выйти…
— И поэтому решили… заключить помолвку? Удачно. А что вы делали ночью в храме Мары?
— То же, что и ты — молились! — глаза Фейу насмешливо сверкнули, и мне нечего было возразить в ответ.
Тир немного побледнел, но промолчал. Марша усмехнулась, и закатила глаза.
— Особые обстоятельства…
— Догадываюсь.
— Воспитанные люди приносят более теплые поздравления, Блау, — наконец процедил Тир сквозь зубы.
— Желаю долгих зим, процветания, чтобы клан был полной чашей, а род даровал детей и сильных потомков…. И… э — э — э…
— Достаточно! — бросил Кантор.
— Я рада за вас, просто немного удивлена поспешности…э — э — э…
— Достаточно, Блау.
— Хотя иногда храмовые бдения приносят одну пользу, и застрять в храме не самое худшее, что могло бы случиться…
— Мы не просто застряли там! Туда набилось столько народу, что не было места сесть, и нам пришлось стоять полночи! — фыркнула Марша. — Говорят север — неспокойное место, юг — значительно хуже! Сколько мы здесь — декаду? И сколько всего произошло!
— Достаточно, — на этот раз Тир обращался к Марше. — Невеста рода Тиров никому не обязана давать объяснений.
Фейу открыла рот возразить.
— Никаких. Объяснений, — надавил Кантор, и Марша покорно закрыла рот. — Довольствуйся официальной версией, Блау. Мы всегда можем рассчитывать только на тот уровень откровенности, которые позволяем себе сами. Внутреннее дело рода Тиров, — повторил он мои интонации. — Будем считать, что половина команды Севера этой ночью почувствовала просто необъяснимое желание быть поближе к Богу.
Голос Тира звучал горько, и я не нашлась, что возразить. Потому что он был прав. Откровенность — за откровенность, доверие — за доверие. Но есть вещи, которые касаются только Блау.