Игра

— Способности и умение их не отрицать, — уточнил майор. — Я предлагаю вам работать на Тринадцатый отдел. Пока что — в качестве консультанта. Такая работа не попадает под статью «Воинская обязанность», но, если все пойдет хорошо, насчет службы в армии беспокоиться не придется.

— И что я там буду делать… барабашек изгонять? — Саша нервно хихикнул. Он чувствовал, что близок к истерике, после всего этого нервного напряжения.

— И это тоже, если придется, — подтвердил Рогозин. Он внимательно смотрел на Сашу, ожидая ответа.

— Ну… а если я не соглашусь, что со мной будет? — Саша и сам понимал, что иногда перегибает палку, но любил расставлять все точки над «i», «ё» и прочими буквами, отягощенными диакритическими знаками.

Майор пожал плечами.

— Да ничего не будет. Будете жить себе, как жили. Можете даже пойти о нашей встрече рассказать кому угодно. Таких рассказов полна желтая пресса, ничего нового человечество не узнает. Только знаете, Саша, путь одиночки тернист и приводит иногда в такие дебри, что ни в сказке сказать, ни пером описать. А однажды признав перед собой правду о себе и окружающем мире, довольно сложно вновь вернуться к отрицанию. И что будет, если вы завтра придете к еще одной университетской подруге, а у нее на кухне такая же тварь сидит? Только в три раза больше, страшнее и разумнее. Не видеть ее — не получится, справиться — не получится, махнуть рукой — совесть заест… или нет? В общем, вам решать, я настаивать не вправе.

— Да я, в общем-то, согласен, — пробурчал Саша. Не то чтобы его напугали слова Рогозина, но… что-то в них было. Действительно, глупо отказываться от предлагаемых возможностей.

«Идиот, это же спецслужбы, это контракт на всю жизнь, оттуда только вперед ногами уходят», — тут же панически завопил какой-то противный внутренний голос, почему-то сильно напоминавший голос Сашиной мамы. В голове замелькали дурацкие ассоциации — черные «Волги», люди с квадратной челюстью и в черных очках, Джеймс Бонд ново-голливудского разлива и еще почему-то Уилл Смит… а, ну да, «Люди в Черном», твое имя отныне Джей, для всех ты умер и бла-бла-бла…

— Тогда завтра после учебы за вами заедут, — сообщил майор и поднялся. — Завтра и обсудим все подробнее — этих ваших таинственных геологов и их методы… Последний вопрос, Саша — зеркальный щит вас кто-то учил ставить, или это тоже спонтанно?

— Какой щит? — в который уже раз за вечер Саша обалдело захлопал глазами.

— Понятно, — усмехнулся Рогозин. — Должен сказать, это было впечатляюще. Но вы хоть заметили тот момент, когда я пытался на вас воздействовать?

— Ну… да, но… вы же сами сказали… что не будете… — осторожно заметил Саша.

— Ну да. Как правило, после таких заявлений клиент расслабляется, и можно тут же применять более тонкие методы. Например, ненавязчиво подтолкнуть собеседника к большей откровенности. Но ваша недоверчивость сыграла с вами отличную шутку — сами того не зная, Саша, вы поставили мощный щит, отразивший мои сигналы, точно зеркалом. Я даже не сразу понял, с какой стати начал вам душу изливать, верите? — он развел руками, улыбаясь открыто и даже, кажется, смущенно.

— Вы хотите сказать, что… — Саша снова начал нервно хихикать — просто ничего не мог с собой поделать.

— Ну да, — подтвердил майор с усмешкой, — пытался вас допросить, а вместо этого начал откровенничать сам… Я и сейчас, если честно, продолжаю испытывать к вам необъяснимое доверие — полагаю, перестарался с силой воздействия. Так что я, пожалуй, пойду, пока не начал жаловаться вам на свое тяжелое детство — а то с меня станется.

— А… ну да… — невпопад ответил Саша, растерянно улыбаясь. Что еще на это сказать, он понятия не имел.

— До завтра, господин Грачев. Закрывайте двери, мало ли какие подозрительные личности тут шляются, — донеслось из прихожей. Только тогда Саша наконец сообразил выйти из ступора и двинулся следом за ушедшим гостем.

— До свидания… — произнес он, выглянув в коридор, и растерянно заморгал — коридор был пуст, хотя удаляющихся шагов он не слышал. И как это понимать?

— Ниндзя хренов, — пробормотал он растерянно, захлопнув дверь. О том, что загадочный майор ему не привиделся в бреду, говорил только стоявший в воздухе тонкий аромат какого-то дорогого одеколона — кстати, эта деталь тоже немало добавляла противоречивости образу недавнего визитера. Этот запах скорее ассоциировался с каким-нибудь пафосным мафиози, чем с майором ГРУ…

— Вот же ш, твою мать, — сказал Саша, опускаясь на диван. — Вот же ш мать твою, а.