Элиминация

Он спрятал Ваню в шкаф и завесил его одеждой и прочим барахлом.

— Сиди молча и ни в коем случае не высовывайся, пока я сам за тобой не приду, ты понял?!

— А если не придешь?

— Приду, чего бы мне этого не стоило. — С этими словами он закрыл шкаф и посмотрел на меня. Такая сентиментальность от Шрама была мне в новинку.

Вся наша группа уже попряталась по разным углам и теперь мы оставались с ним один на один, забравшись за барную стойку на кухне. Мы не могли первыми лезть на рожон, они бы просто спустили своих голодных безумных на нас, поэтому, нам оставалось лишь отбиваться, но для этого, им стоило нас найти.

Мародеры появились в квартире в ту же минуту, как я закончил перезаряжать пистолет.

— Киса, киса, а я тебя тут видел. — Смеялся один из них.

Его смех подхватила вся шайка.

— Выходи с поднятыми руками, киса, и мы тебя не тронем.

— Они думают, что ты здесь один! — Прошептал я Шраму.

— Пусть так и будет.

— Киса, я не хочу спускать своих собачек на твои поиски. — Веселым голоском продолжал один из них, наверное, главный. — Обыщите здесь все, я видел на его плече оружие, оно нам понадобиться. — Скомандовал тот.

Мы со Шрамом молча наблюдали из-за угла стойки и оценивали обстановку: их было семеро, седьмой был без оружия, но держал на поводке четверых безумных. Вся их шайка переворачивала столы и отодвигала комоды, мое сердце забилось с бешенной скоростью, а что если они кого-то найдут? Мы сидели четырехкомнатной квартире, здесь не так много места, чтобы спрятаться. Тем временем, Шрам следил лишь за шкафом в прихожей, похоже, никому и в голову не пришло, что взрослый мужик в него залезет.

И тут произошло нечто:

— Не стреляйте! — Завопил мужчина, который был с нами после церкви.

Он вышел на середину холла, с высоко поднятыми руками.

Мы со Шрамом сглотнули в один момент, эти ребята были не дураки, они быстро поняли, что это явно не тот мужик, который глядел в окно.

— Здравствуй, милый друг! — Поприветствовал его их главный. — Как тебя зовут?

— Иг-г-г-горь. — Заикаясь от страха ответил мужик.

— Игорь, чего ты боишься? Мы тебя не тронем.