Мифы Ктулху. Порча и другие повести

22
18
20
22
24
26
28
30

– Мистер Кроу, – произнес Карстерс, как только Титус переступил порог дома. – Я так рад вашему возвращению!

От Титуса не скрылись искренние нотки облегчения в словах старика – тот, судя по всему, действительно был рад видеть его снова.

– Скажите, вы уже завтракали?

– Благодарю вас, я уже позавтракал на пути сюда.

Карстерс улыбнулся и повел его за собой в библиотеку.

– Ох уж эти длинные выходные! – воскликнул он, подойдя к двери. – Какими они, однако, могут быть утомительными. Верно я говорю? Надеюсь, вы хорошо провели время?

Кроу шагнул в библиотеку, Карстерс же остался стоять в коридоре.

– Я загляну к вам чуть попозже, – произнес он. – Тогда вы отчитаетесь, какую систему изобрели для расстановки моих книг и какую часть работы уже выполнили. А пока…

С этими словами он тихо притворил дверь.

Наконец Титус получил возможность распрямить плечи. Он подошел к рабочему столу и сардонически улыбнулся бутылке вина, которая уже поджидала его там. Пробка была уже наполовину вытянута из горлышка. Он вытащил ее до конца, налил себе стакан, после чего поднес бутылку к зарешеченному окну, приоткрыл его, протиснул в образовавшуюся щель горлышко и вылил содержимое в сад. Пустую бутылку он спрятал в спальном алькове, с глаз подальше.

Работа давалась юноше с немалым трудом. Взгляд его то и дело скользил по книжной полке, где стоял и чуть ли не просился в его руки пресловутый опус Принна. Однако Титус так и не осмелился открыть фолиант из опасения, как бы Карстерс не застукал его за этим занятием. Нужно принимать все меры предосторожности, чтобы хозяин дома ничего не заподозрил. Кроме того, стакан с вином стоял рядом, и Титус не раз ловил себя на том, что рука предательски к нему тянется. Однако Гарри Таунли не только устранил последствия болезненной тяги к этому зелью, но и сумел значительно ослабить само пристрастие. Титус решил, что это его собственная извращенная натура искушает его вновь отведать коварного напитка – своего рода вызов попыткам Карстерса завладеть его чувствами.

В общем, стакан продолжал стоять на столе. Титус так ни разу и не поднес его к губам, когда спустя полчаса Карстерс негромко постучал в дверь библиотеки и вошел. Первым делом он прошел к окнам и задернул занавеси, затем подошел к столу и взял в руки один из блокнотов Титуса. Какое-то время старик внимательно читал, и от Кроу не укрылось, как он удивлен. Карстерс явно не ожидал, что Титус так быстро справится с поручением – это читалось по его лицу. Что ж, в будущем придется работать медленнее… Впрочем, это ничего не меняло, поскольку Кроу был теперь уверен, что так называемая работа в библиотеке – это отнюдь не главная причина, по которой хозяин дома так заинтересован в нем. Эх, разобраться бы во всем поскорее!

– Я весьма вами доволен, мистер Кроу, – произнес Карстерс через несколько минут. – Даже в столь неблагоприятных условиях вы делаете свое дело самым похвальным образом.

– Неблагоприятных условиях?

– Ну-ну, не притворяйтесь. Ведь здесь так неуютно, темно, одиноко, да и по части комфорта дому нечем похвастаться. Какие же это условия, как неблагоприятные?

– Мне лучше работается в одиночестве, – признался Кроу. – А мои глаза уже привыкли к недостатку света.

Карстерс тем временем заметил стакан вина и обвел комнату небрежным взглядом – конечно, в поисках бутылки. И явно остался доволен тем, с какой скоростью Кроу поглощал предложенное ему зелье.

– А! Ваше вино, – сказал Титус, перехватив его взгляд. – Боюсь, что я…

– Не стоит извиняться, молодой человек. – Карстерс даже вскинул руку, словно останавливая поток извинений. – У меня его более чем достаточно. К тому же мне приятно, что оно вам понравилось. Кстати, его можно рассматривать как своего рода компенсацию за не слишком гостеприимные условия, которые – я в этом уверен – далеки от привычных вам. Ну хорошо, не буду больше вам докучать. Сегодня я дома до самого вечера – буду работать у себя в кабинете. А вот завтра скорее всего мне понадобится уехать по делам. Так что, по всей видимости, мы с вами увидимся лишь в среду утром.

С этими словами Карстерс вышел из библиотеки.