— Черта с два я исчез, — пробормотал Умник.
— А потом я убил Нехахер, — сказал Рыжий негромко.
— Что?! — вскинулся Умник.
— Я убил Нехахер, — повторил Рыжий, каменея лицом.
— Ты уверен? — допытывался Умник.
— Мой пистолет уверен, — огрызнулся Рыжий.
— Прошу пардона, я, наверное, не вполне точно сформулировал вопрос, — сказал Умник. — Попробуем еще разок. Ты уверен, что убил именно Нехахер?
— А кого же еще? — растерянно спросил Рыжий, уже догадываясь и холодея от догадки.
— Меритсегер, — сказал Умник.
— Но Нехахер и Меритсегер — это же… — прошептал Рыжий.
— Сестры, — закончил за него Умник, — сестры-близнецы, но в досье на Нехахер об этом нет ни слова. «Расщепление личности» — ха-ха! Даже Старик не знает, что у Нехахер есть сестра-близнец.
— Была, — поправил Рыжий шепотом. — Была сестра-близнец.
Он зажмурился, крепко-крепко, впервые во взрослой жизни ему хотелось заплакать.
— Она говорила, что не хочет убивать меня, а я не поверил. Я убил Меритсегер.
— Знаешь, Ромео, — голос Умника стал жестким и холодным, — я всегда знаю, что говорю. Если я сказал «есть сестра», — значит, есть, а не была.
Рыжий открыл глаза, открыл широко.
— Но я же сам…
— Вчера я убил Нехахер и Меритсегер, обеих, — произнес Умник совершенно бесстрастно.
— Как убил? — Рыжий ушам своим не поверил. Умник оскалился:
— Насмерть.