— Догадываюсь. Судя по тому, что он показал мне… Судя по тому, каким он был и что делал… — мой голос крепнул с каждой фразой, — Прометей защищал людей. А второй Импакт уничтожил бы не только Первый Легион, но и все население Земли. Ты не допускаешь мысль, что он… что я просто не мог допустить этого злодеяния? Хотел предотвратить массовое убийство?
— Что ж, могу допустить и такое, — произнес координатор, — Учитывая психопортрет Прометея, это кажется вполне возможным. Азур, как я и говорил, меняет всех. Прометей вообразил себя мессией. Защитником человечества. Прекрасно зная, что будущего у этого человечества нет. Есть аналитика и четкий прогноз деградации, превращения в дикарей.
— Значит, такова судьба человечества.
— Судьба? Не-ет. Мы не зря предвидели это и готовили защитные протоколы. Потрачены колоссальные ресурсы. Или ты думаешь, что миллион добровольцев — отнюдь не худших людей Утопии, легли в криокапсулы напрасно?
— Не напрасно. Человеческие и материальные резервы «Космо» можно использовать для восстановления текущей Земли.
— Пройденный этап. Уже пробовали — с проектом «Ной». Он был земной копией «Космо», разве что масштабом поменьше, и рассчитан на восстановление цивилизации при глобальном затоплении суши — существовал и такой сценарий. Вскрытой кубышки «Ноя» хватило на двести лет, все, что от него осталось — Водные Города.
В сущности, он говорил верные вещи. Точно к таким же выводам, независимо друг от друга, пришли и Прометей, и Шепот, и наверняка еще многие Инки. Деградация неизбежна, все усилия бессмысленны, человечество обречено стать видом азур-измененных существ, который отнюдь не доминирует на планете. Наше будущее — это дикие племена шив-людоедов, Бродяги и полные А-Тварей пустоши. Так будет, пока существует Черная Луна — глобальный А-излучатель на орбите Земли. С ее ликвидацией проблема не исчезнет, но станет решаемой — зачистка А-Зон и ликвидация Осколков сложная, но в перспективе реальная цель. Прометей в прошлом добился вполне осязаемых результатов… вот только без Инкарнаторов людям придется очень сложно.
Попытавшись отбросить мысли о глобальной санации Земли, на которую он намекнул, я заговорил:
— Получается, у нас одна цель. Ты же видел новые директивы Прометея. Чтобы ни произошло, он тоже стремился убрать Черную Луну прочь. Только без второго Импакта и колоссальных человеческих жертв. Если мы доставим туда Ядро — раз Инкарнацию все равно пора сворачивать, и отправим Черную Луну на Солнце — разве проблема не будет решена?
— Видишь ли, мне это кажется красивым прикрытием, — сказал координатор, — Доставить Стеллар на Черную Луну, чтобы инфицировать ксеноцитом и восстановить управляющий центр — более правдоподобная версия. Все, кто вернулся оттуда, были заражены и стали неуправляемыми Одержимыми.
— Все, кроме меня.
— И это кажется мне особенно подозрительным. Операция по внедрению «чистого» шпиона, который сделает грязную работу, руководствуясь самыми правильными принципами. Просчитанная тысячами вариантов, на сотню шагов вперед. Уверен, даже наша встреча в ней предусмотрена — Прометей никак не мог упустить такую возможность. Ведь так?
— Так, — признал я, — Он даже просил тебя кое-что спросить.
— Вот как? Любопытно.
— Прометей просил спросить, каким образом ты выжил при первой активации азур-ретранслятора Ядра? И что произошло с остальными?
Я понятия не имел, о чем говорил Прометей, но космо неожиданно побледнел, отвел глаза, а черты его лица заострились — будто ему напомнили о давнем, давно забытом прегрешении.
— Что? Значит, ты докопался? — процедил он.
Трусость — мать жестокости. Помимо невероятной власти над всеми Инками, Координатор был человеком, совершившим военное преступление — он сбежал из боя с Черной Луны. Конечно, никто не мог сказать точно, сумели бы Звезды в полном составе взорвать противника, но у Звездного Флота был приказ, который он нарушил. И можно сколько угодно прикрываться красивыми словами, воображать себя спасителем и вершителем судеб человечества, но суть останется одна — он трус и предатель, достойный трибунала. И разговаривать тут бесполезно — из-за страха потерять контроль он не пойдет на компромиссы. Тем более, сила на его стороне.
Как ему кажется.