— Мравника? Это что такое?
— Ну, такие мелкие жучки, крошечные. Они строят из мусора и хвойных иголок большие кучи и живут в них. Если оставить почти любую еду рядом, то эти крохи разберут ее на кусочки и утащат к себе. Перья и кости мы перед уходом закопаем. Никто и не узнает, что мы здесь были.
Или муравейник, или местный аналог?
— А печень птицы ты тоже выкинул?
— Да, с лесом нужно делиться.
— Лучше бы ты поделился крылом. В следующий раз запомни — печень восстанавливает кровь. Быстрее, чем другие продукты.
— Думаю, сейчас поздно об этом сожалеть, но я запомню твой совет.
Он лениво растянулся у костра.
Я сняла котелок с огня и бросила туда приготовленную Ригером траву. Пусть настоится.
— Как ты себя чувствуешь? Швы не болят? Сейчас, боюсь, толком тебя не осмотреть, но утром я погляжу, не разошлись ли…
— Не разошлись. Они сухие. Думаю, там всё давно зажило.
Спорить мне было лениво и сонно… Даже шишка за ухом и висок почти не мешали, просто немного пульсировала слабая боль.
— А что ты сделал с телами?
— Пока ничего. Утром положу их так, чтобы казалось, что они убили друг друга.
— Отличная идея! Главное, не придется прятать.
— Нет, не придется. Но знаешь, я думаю, нам пора уходить отсюда. Нужно вернуться, посмотреть, что с лодкой и попробовать уйти под парусом. Гребец из меня пока что никудышный, но сразу, как найдем деньги — уходим.
Мне стало неудобно…
— У тебя кружилась голова, когда ты шел?
— Нет, устал быстро, но голова не кружилась и сознания я не терял.
— Кстати, а как ты вообще здесь оказался?